— А если связать тебя? — спросила она. Что угодно. Она хотела попробовать все, чтобы быть с ним. Невинный бондаж? «Мило».
Шок вспыхнул в его глазах от того, что она так легко его приняла, но быстро исчез под натиском сожаления.
— Я сожгу веревки.
— Цепи?
— Расплавлю.
Ой.
— А как ты делал это с проститутками?
Вспышка стыда.
— Тебе не нужно это знать.
Неужели он думает, что ее желание к нему ослабнет?
— Все равно скажи. Ты же знаешь, я буду давить, пока ты не признаешься. — Выражение его лица оставалось упрямым, и Ноэль вновь уколола его гордость. — Вытащи тампон и скажи мне, Гектор. Я преследовала тебя, завоевала и заслуживаю узнать.
Он скрипнул зубами, напоминая о тех случаях, когда кусал ее.
— Они вставала на колени и отсасывали мне, — рявкнул он. — Теперь счастлива? Последний раз такое было больше года назад. И прежде, чем ты спросишь, я не позволю тебе сделать то же самое.
Больше года. Неважно, что Гектор сказал, нежность наполнила ее сердце. Она задумалась на мгновение. Затем сказала:
— Ладно. Ты не позволишь мне сделать тебе минет. А что позволишь, Гектор? Потому что ты не уйдешь из этой комнаты, пока мы оба не получим удовлетворение.
Глава 22
Гектор посмотрел на распростертую под ним женщину, которая изучала его с такой силой и тоской, что он едва не упал. Она вызывала привыкание во многих отношениях.
Ее аромат постоянно менялся — теперь жасмин и мед. Ее всегда роскошный вкус — сахар и специи. Но в этом… в этом таилась истинная опасность. Ее взгляд. Словно он был красив. Словно был силен, отважен, сексуален… достоин.
В отличие от нее он ничего из себя не представлял. Черт, даже сравнение с катышком будет не в его пользу. Тот факт, что он и Ноэль были такими чертовски разными, не изменился. Она представляло собой энергию, калейдоскоп цветов. Он же был заурядным, черно-белым.
Тем не менее, на протяжении всего их сексуального разговора она, казалось, не замечала или просто наплевала на то, что они принадлежали разным мирам. Желание исходило от нее знойными волнами, усиливая его собственное.
И теперь он увидел, что у них есть что-то общее. Дерьмовое детство. Когда-то Гектор считал, что она не знала боли и страданий. Глупо с его стороны. Ее похитили, пытали, и снова пытали, когда вернули домой.
Это прекрасное, сексуальное существо создано, чтобы кричать только от наслаждения. Он обещал себе больше никогда не заниматься сексом. Станет охранять ее, издалека, если понадобится.
— Почему ты меня хочешь? — спросил он недоуменно. Это был плохой выбор, независимо под каким углом она на него смотрела. И Гектор знал, что она не просто водит его за нос или надеется на временную интрижку. Ноэль могла найти это где угодно и с кем угодно с гораздо большей легкостью и нулевой угрозой. Например: Даллас.
Одна эта мысль заставила разорвать шелковые простыни у ее висков в клочья.
— Ты меня привлекаешь, — призналась она.
Он медленно расслабился. По крайней мере, в этом они одинаковы. Никто и никогда не очаровывал его сильнее этого… как он однажды назвал ее?.. образца элегантности.
— Твой пыл… я все время думаю, каково это, когда все внимание сосредоточено на мне.
Значит есть и любопытство. Какое разочарование. Достаточно ли этого, что заставить его уйти? Нет. Прямо сейчас Гектор сомневался, что такое вообще возможно. Она такая мягкая под ним
— Я никогда не замечала этого до сегодняшнего дня, но на твоем лице отражаются все эмоции, которые ты испытываешь, в мельчайших подробностях, — сказала она. — Разочарование, гнев, возбуждение. Не знаю, что ты себе придумал секунду назад, но хочу, чтобы ты меня выслушал. За всю жизнь у меня был только одни серьезные отношения и всего два сексуальных партнера, один из которых не считается.
— Барри, — сказал он, все еще переживая за нее. Как кто-то посмел с ней так обращаться? — Я завтра же отправлю его в реанимацию.
Ноэль прикрыла веки, цвет глаз стал дымчатым серебристо-голубым.
— Думаю, ты лучший даритель чем Ава, а она в этом мастер. Но дело в том, что я привередлива и не валяю дурака ради удовольствия. Подожди. Я действительно трахаюсь ради удовольствия, но это и навсегда.
Двое мужчин. Наконец, до него дошел смысл слов. Только двое. И она хотела, чтобы он стал третьим. Гектор был сбит с толку, польщен. И, да, возбужден. Чертовски возбужден. Длинные блестящие волосы разметались вокруг ее головы и, казалось бы, хрупких плеч. Щеки пылали от прелестного румянца, губы выглядели пухлыми и приоткрытыми, а каждый вздох был неглубоким и наполненным желанием.