О, да. Они определенно были версиями ее матери.
— Проваливайте, пока я не решила сделать из вас примеры и вырезать свое имя на ваших лицах, — сказала она и, когда они заколебались, добавила, — сейчас!
И, да, он показала свой выкидной нож. Никогда не выходила из дома без него.
Двое встали так быстро, что их стулья упали позади. Третья осталась сидеть, сжав губы в линию.
— Нашу еду еще не принесли, и я не уйду пока…
— Она сказала сейчас.
Гектор постучал двумя пальцами по рукояти пистолета, висящего в кобуре подмышкой, и протестующая присоединилась к остальным. Они выстроились в линию и зашали прочь, скорее всего, намереваясь позвонить своим мужьям. Или адвокатам.
Ноэль засунула свой нож обратно в карман и заняла один из свободных стульев, затем жестом предложила Гектору сделать то же самое.
— Меня не волнует, из полиции они или нет. Избавьтесь от этих негодяев, — прорычала Бренда официанту. — Они меня оскорбляют.
— О, хорошо. Тимми, — сказала Ноэль, прочитав его бейджик. — Рада, что ты здесь. Мы будем есть яйца бенедикт, лосося, как на той тарелке, суп из лобстера и немного винограда. У вас есть сегодня виноград?
— Да, мисс Тримейн.
— Великолепно. И поторопись с заказом. — Она погладила свой (очень плоский) живот. — Малыш голоден.
— Конечно, мисс Тримейн.
С облегчением он убежал.
— Официант, — позвала Бренда.
Он проигнорировал ее, продолжая уходить.
Ноэль оперлась локтями на столешницу.
— Вероятно, ты не знала, но это место принадлежит моей семье.
Нахмурившись… или попыталась, поскольку ее черты застыли в маске вечного презрения… Бренда бросила салфетку на стол. Она пригладила слишком-красивые-для-естественного-цвета серебристые волосы. Ее глаза были скорее зелеными, чем карими, брови тонкими и изогнутыми в идеальную дугу.
— Тогда я уйду.
Когда она попыталась подняться, Ноэль схватила ее за руку и дернула вниз, не придавая значения возможной хрупкости костей.
— Ты останешься на месте, или я сделаю гораздо больше, чем просто вырежу свое имя на твоем лице. Я перегну тебя через стол и вырежу это на твоей задницей, — сказала она сладким голосом. И даже улыбнулась. — Это расследование убийства, и ты нам поможешь.
Выглядящая пластиковой кожа побелела как мел. Но, когда Бренда заговорила, ее голос остался сильным, сочащийся ядом.
— Ты разговариваешь со своей матерью также грубо?
— Не будь смешной. Со своей матерью я разговариваю намного грубее.
Уголки губ Гектора изогнулись, ямочки на щеках появились на секунду, но затем пропали.
Сердце Ноэль пропустило удар. «Нужно перестать замечать подобные вещи».
Свободной рукой Бренда схватила салфетку и вновь расположила ее у себя на коленях.
— Ладно. — Должно быть, внутри нее кипела ярость, поскольку ее хрупкое тело тряслось как вулкан, готовый извергнуться. — Но я посещаю это заведение в последний раз.
— О, нет. Гектор у тебя есть салфетка, чтобы вытереть мои слезы? — Ноэль отпустила женщина и откинулась на спинку стула.
Вздернув подбородок, Бренда рявкнула:
— Твоя мать узнает об этом.
— Пожалуйста, не забудь сказать, что я материлась, опозорила имя своей семьи и… я знаю, что этого еще не произошло, но обязательно случится… танцевала на столах. Я могу попросить Тимми все записать, чтобы ты не забыла.
— Ты действительно достойна порицания, как я и слышала.
Гектор заговорил впервые с тех пор, как сел.
— Еще раз так о ней заговорите, и я упеку вашу задницу за решетку по стольким обвинениям, что ваш адвокат будет подавать ходатайства о закрытии дела в течение года.
Глаза Ноэль расширились. Он только что ее защитил. Крутой Гектор, который не позволял себе ни о ком волноваться, только что ее защитил.
Черт, он причинял ей боль такими частыми изменениями в поведении.
— Погнали, — сказала она, прочистив горло. — О чем тебя спрашивал агент Смит? И что ты ответила?
— Разве ты не должна уже это знать? — фыркнула Бренда.
— Хватить болтать о ерунде. Отвечай.
Повисла тишина, затем Бренда качнула серебристой головой.
— Он спрашивал, упоминал ли Бобби, над чем работал в последнее время. Я ответила нет. Он спросил, встречался ли Бобби с кем-то. Я ответила да, с грязным куском алчного мусора. Он спросила, знаю ли я, где сейчас девушка. Я ответила да, в доме Бобби, так как они жили вместе. И на этом все, разговор закончился.
Эти детали они уже знали, но теперь и убийца в курсе. И Ноэль теперь не сомневалась, что звонивший был убийцей, и все больше убеждалась, что рабство здесь играет главную роль.