“Давай. Это она мне так говорила!”
Сердце Майлза заныло. Хотя после того, как у неё появился Сильвион…
Шериф с подозрением поглядел на отца:
— Неужели вас не удивило, что дочь не звонила вам с пятницы?
— Нет, она всегда была такой… очень независимой, особенно с тех пор, как переехала в общагу. Одна из её соседок по комнате позвонила сегодня утром, спросила, не дома ли Мелони. Но она не сказала, что Мелони ушла в горы почти неделю назад. Я подумал, дочь прогуляла пару либо… — Голос папы дрогнул и оборвался.
Шериф понимающе кивнул:
— Очевидно, девчонки решили, что она устроила себе каникулы. Они заволновались лишь сегодня и позвонили нам. А к этому времени рейнджер нашёл Сильвиона.
Сильвион заплакал. Друг Мелони был высоким и стройным. Его густая шевелюра была такой тёмной, что, казалось, отливала темнотой, а голубые глаза цветом напоминали фиалки в лесу. Среднего роста, овальнолицый, русоволосый и зеленоглазый Майлз всегда завидовал изящному и хрупкому Сильвиону. Раньше… не теперь. Сейчас на Сильвиона было больно смотреть.
— Несчастье произошло первым же вечером. Мы едва начали подъём, и вдруг погода испортилась и нужно было возвращаться. Мы спускались довольно быстро… — Сильвион остановился, всхлипнул и прикрыл рот стиснутым кулаком.
— Разве можно заниматься альпинизмом в это время года?! Это так рискованно… — начал парень-полицейский, только Сильвион покачал головой.
“Сильвион прав”, — печально подумал Майлз.
Тем роковым днём погода была вполне обычной. Конечно, осенью часто идут дожди, но иногда, как говорят синоптики, “устанавливается область высокого давления” и небо целый месяц синие-синие, ни облака. Все горные туристы знают об этом. Кроме того, Мелони не боялась плохой погоды. Ей недавно исполнилось девятнадцать, а за её плечами уже было много трудных подъёмов. Она совершала восхождения всю зиму и в дождь, и в снег — в любую непогоду. Сильвион продолжал рассказывать, и его речь становилась всё более бессвязной:
— Мелони была… она простудилась и тогда ещё не совсем поправилась. Но на вид с ней всё было нормально, она выглядела здоровой и сильной. Это случилось, когда мы спускались на верёвках. Она смеялась и шутила, и всё такое… Я никогда бы не подумал, что она устала и может совершить ошибку… — Он запнулся и затрясся в отчаянных рыданиях, так что рейнджер был вынужден положить руку на его плечо.
Майлз, который с трепетом вслушивался в каждое его слово, побледнел…
Ошибку? Мелони? Он был готов услышать, что подвела страховка… либо внезапный камнепад… или Сильвион оступился и нечаянно столкнул Мелони в пропасть… Но чтобы Мелони совершила ошибку?! Майлз уставился на Сильвиона, и вдруг что-то в этом скорбном типе вызвало у него смутную тревогу. Что-то лишнее было в утончённом, бледном лице, в мокрых от слёз голубых глазах. Всё в нём казалось чересчур правильным и слишком трагическим. Сильвион казался актёром, удостоенным первой премии Академии театрального искусства, он словно исполнял известную сцену, и наслаждался своей игрой.
— Не понимаю, как это могло произойти, — всхлипывал Сильвион, — крепление было хорошим. Нам следовало повнимательнее проверить страховку, но мы очень торопились. Наверное, у неё… о господи!.. у неё что-то произошло с ремнём. Возможно, она застегнулась неправильно либо карабины были поставлены вверх ногами…
Ну уж нет! Все чувства Майлза вдруг обострились. Теперь он уже не сомневался: такого быть не могло. Это — враньё. Мелони была очень опытной, ловкой, сильной и поразительно техничной скалолазкой. Уверенной, но осторожной. Майлз лишь мечтал, что когда-нибудь и он станет таким же.
Она никак не могла неправильно застегнуть ремень либо поставить карабины вверх ногами. Здоровая или больная, она никогда не пошла бы на спуск без страховки.
“Это я мог бы такое учудить. А она всегда ворчала на меня, что я рассеянный и когда-нибудь попаду в беду. Но Мелони… нет!”
Сильвион врёт. Эта мысль шокировала Майлза. Ему показалось, что он проваливается в какую-то чёрную дыру и комната уносится от него. Но почему! Для чего Сильвиону выдумывать такую ужасную историю? Зачем ему лгать?
Сильвион прикрыл глаза рукой:
— Я искал её, но… там был лёд … расселина в леднике…
Вот! Нет тела. Он говорит, что нет тела. Майлза обдало жаром. Глаза Сильвиона ещё больше убедили его в том, что интуиция не подводит его.