Арден уже чувствует себя лучше; вид ее картин, ее берлоги явно придает ей спокойствия и силы. Она подводит нас к дивану, мы с ней присаживаемся, а Сэм остается стоять, рассматривая картины. Арден все время посматривает на него, но обращается она ко мне.
– Что вам нужно? – встревоженно спрашивает она. – Это они вас послали?
– Нас никто не посылал, – отвечаю я. Это не совсем правда, но достаточно близко. – Мы просто подумали, что вы, вероятно, сможете помочь нам, Арден.
Она чуть выпрямляет спину, и от меня не ускользает настороженный блеск в ее глазах.
– Помочь с чем?
– С «Авессаломом». – Я отчетливо выговариваю это слово и вижу, как ее охватывает острая паника. Она сидит совершенно неподвижно, словно боясь сломаться. Я продолжаю, действуя вслепую, наудачу: – Они охотятся и за мной тоже. И за ним. Нам нужно узнать, как остановить их.
Арден резко выдыхает и складывает руки на груди. Жест защиты – но не против меня.
– Я по большей части стараюсь держаться вне поля зрения, – отвечает она. – Так что они не могут меня найти. Вам тоже нужно так сделать.
– Я пытаюсь, – говорю я ей, потом пробую разыграть другую карту: – Когда вы покинули эту группу?
На этот раз она даже почти не колеблется. Я чувствую, что ей отчаянно хочется рассказать эту историю ради простого человеческого контакта. Дружеского тепла, пусть даже мимолетного.
– Примерно год назад, – отвечает Арден. – Понимаете, я никогда не состояла во внутреннем круге. Сначала это была просто игра. Троллинг педофилов. Травля людей, которые заслуживали это. Или… по нашему мнению, заслуживали. К тому же нам платили за то, что мы это делали.
На этот раз уже я выпрямляюсь. Никогда не рассматривала подобный вариант.
– Платили? Кто?
Арден смеется. Этот смех звучит как шорох листьев в сухом мертвом лесу.
– Можно подумать, я знаю… Но платили хорошо. И меня все устраивало, пока… пока я не узнала, почему мы это делаем. Мелкой сошке вроде меня об этом, конечно, не рассказывали, но как-то раз один из вышестоящих участников группы проболтался и упомянул об этом.
Я сглатываю. Почему-то мне отчаянно хочется пить, как будто я ползком пробираюсь через пустыню. Но сейчас я на самом деле оказалась на незнакомой территории.
– Вы расскажете мне? Почему они это делают?
– Потому что люди, которых они шантажируют, перестают платить. Тогда нас посылают, чтобы наказать этих людей и заставить снова раскошелиться, – отвечает она. – У «Авессалома» есть много чего на этих людей, и если те перестают платить, на них спускают всех собак. Знаю, что я сука, но не настолько же! – Арден снова смеется, и смех ее звучит ничуть не веселее, чем в прошлый раз. – То, что кто-то ради бабла разрушает жизни людей… это попросту неправильно.
Чтобы выйти из ступора, я пытаюсь заново пересмотреть тот образ «Авессалома», который существовал в моей голове прежде. Я считала их группой фанатиков-манипуляторов, занимающихся этим из чистой жажды власти над людьми и кровожадности… но теперь все сделалось куда серьезнее. Циничнее. Платил ли им Мэлвин за то, что они выслеживали меня? Каким образом? Сидя в тюрьме, он не имел доступа к деньгам. Быть может, оказывал им какие-то услуги взамен?
Иметь дело с увлеченными, сумасшедшими троллями-психопатами – это одно. Иметь дело с теми, для кого охота на людей – просто работа… это может оказаться намного хуже.
– Арден, – я подаюсь вперед, стараясь выразить искренность и добрые намерения, – почему «Авессалом» обратился против вас?
Ее лицо искажает гримаса, она взмахивает рукой, указывая на свое тело.
– Они узнали. Многие из них ненавидят женщин. И все они ненавидят транссексуалок. Все было замечательно, пока у меня был член. Когда у меня его не стало, они взъярились так, как будто я пыталась отрезать их собственные. Начали размещать посты обо мне. Я отбивалась. Когда это продолжилось, я скачала с сервера кучу их платежных документов и сказала, что, если они от меня не отвяжутся, я опубликую эти документы. Я думала, что это их остановит. – Арден отводит взгляд. – В тот день у меня в гостях была подруга. Я вышла, чтобы купить нам китайской еды. А когда вернулась, в моей квартире был пожар. Сгорело все здание, погибли семь человек.