— Техника эта всякая у нас в деревне запрещена, — пояснил бородач. — В ней бесы.
При упоминании нечистой силы, он окрестил себя знаком Искупителя, и продолжил:
— А нашему жрецу землю освящать больно мороки много. У нас и разрешение на это правило от самого Императора есть.
Фома кажется даже порадовался, что проехать на территорию машине нельзя. Погладил «Победу» по боковине, будто успокаивал.
— Ладно, — на удивление легко согласился Зимин. — Идемте. Проводите нас к Двушкину.
Мужчина кивнул:
— Хорошо, милсдари. Идите за мной.
Он развернулся и направился вглубь деревни. Мы последовали за ним. Слуга же открыл водительскую дверь, сел на сиденье.
У ворот я немного замедлил шаг. Сунул руку в карман, и крепко стиснул завернутое в пакет кольцо. Вздохнул и шагнул на территорию. И… ничего не произошло. Не вспыхнули защитные знаки, не сработала сирена, меня не поразила молния. Я с облегчением вздохнул. И только затем спиной почувствовал пристальный взгляд. Обернулся и увидел Маркову, которая растерянно топталась у ворот. Заметив, что я смотрю на нее, призрачная девушка покачала головой:
— Я не могу пройти на территорию, мастер некромант, — прошелестела она. — Что-то меня не пускает.
Мне показалось, что эти слова прозвучали с нотками бессильной злобы.
— Случилось что, мастер? — послышался рядом со мной голос, и я обернулся.
Около нас стоял один из бородачей в серой рубахе. И только сейчас я смог рассмотреть вышивку на одежде местных. Это были какие-то мудреные знаки, состоящие из ломаных линий, которые перечеркивали разные геометрические фигуры. Мужчина пристально рассматривал меня, явно ожидая ответа.
— Просто переживаю за машину, — улыбнувшись, сообщил я.
Старец покачал головой:
— У нас не воруют, мастер. Это против заветов Искупителя. А кто посмеет украсть — того ждет суд и суровая кара.
— И какая же? — живо поинтересовался Шуйский.
— Руку отсечь придется, — без тени смущения ответил мужчина, а потом продемонстрировал свои ладони. — Тут все целые живут. Культяпых нетути.
— Буду знать, — ответил я и направился следом за напарником, размышляя о том, как быть дальше. Рычагов давления на Двушкина не осталось. Нет, у Шуйского и Зимина наверняка были свои способы, но лучше было бы иметь запасной план. И козырь в виде призрака нам бы не помешал. Теперь же придется импровизировать.
Деревня была небольшой, но добротой. Бревенчатые дома с чистыми скатными шиферными крышами были огорожены заборами. И едва мы вошли на мощеную камнем улицу, как во дворах залаяли собаки. Но рядом с домами не было ни души. Все словно попрятались.
— Все ставни закрыты, — едва слышно произнёс Шуйский, осматриваясь по сторонам. — Видимо, гостей здесь не очень жалуют.
— Тут вы правы, мастер, — согласился староста, подслушав нашу беседу. — Гостей мы не шибко привечаем. Только сейчас день. Все на работах в конюшнях.
— А как же завет Искупителя, что гостей надо привечать? — обернулся к бородачу Зимин.
Староста насупился и неохотно ответил:
— Это когда земли тихие. А здесь топи по соседству. И из гостей у нас токма нечисть всякая болотная.
— А как же гости в конюшню? — удивился Шуйский.
— Так конюшни и гостевые дома на другой стороне деревни. И подъезд к ним отдельный, не со стороны болот.
Криомастер обернулся к жандарму:
— Через деревню ближе, говорите, Дмитрий Васильевич?
Шуйский пожал плечами:
— Нам же нужен дом Двушкина. А он в центре деревни.
Жандарм оказался прав. Дом хозяина конюшен и правда был на пересечении двух улиц деревни. Рядом со Сходной площадью, в центре которой стояла большая статуя Императора. Только отчего-то правитель был с окладистой бородой, которой у него никогда не было. Наверно бороды тут были чем-то очень важным. Мне же пришла в голову мысль, что под растительностью на лице никогда не видно эмоций людей.
— Прошу, милсдари.
Староста указал широкой как лопата ладонью в сторону двухэтажного кирпичного дома, обнесенного высоким кованым забором. За прутьями ограды начинался ухоженный сад с аккуратными мощеными тротуарной плиткой дорожками и ровно подстриженными кустами. По территории бегали несколько больших черных собак с лобастыми головами и обрезанными хвостами.
— Спасибо, дядя, — ответил за всех Зимин и коротко поклонился.
— Всяческого вам добра, хороший человек, — ответил бородач, явно довольный таким обращением. — Мине идти надобно. Работа не ждет, а солнце еще высоко.