— Сильный, как его отец.
В дверном проёме появился Джек с коробкой припасов в руках и окинул открывшуюся сцену хмурым взглядом.
Я виновато отстранилась.
— Ти толкается. Сильно.
Сколько ночей Джек терпеливо ждал этого…
Где были твои мозги, Эви?
— Это хорошо, хорошо.
Джек совладал с собой, но я успела заметить разочарование в его глазах.
Войдя в крошечную кухоньку, он начал выкладывать продукты.
Я бросилась вдогонку.
— Давай помогу.
Он постарался скрыть эмоции, даже выдавил из себя улыбку.
— Уверена? Два повара на одной кухне и всё такое…
— Ты же знаешь, за последние недели я стала настоящим профи в приготовлении макарон.
— Нет, bébé, серьёзно, я сам, — сухо ответил он.
Я хлопнула его по плечу.
— Не будь засранцем.
Внимательно проследив за нашим диалогом, Арик удалился. Пока мы с Джеком готовили, он переоделся в одежду, взятую из седельной сумки. Перчатки — в обязательном порядке.
Мы втроём поели у потрескивающего камина. Но как только желудок наполнился горячей пищей, на меня снова накатила усталость. Вернулись сомнения относительно завтрашнего дня. Хватит ли мне сил, чтобы сделать то, что нужно?
Арик с легкостью прочёл всё на моём лице.
— Тебе необходимо отдохнуть перед битвой. Без осторожности нет и доблести[18].
— Я не смогу спать спокойно, пока Пол жив, — я потёрла затылок, — тем более сейчас мы находимся ближе к сфере, чем мне того бы хотелось. Готова поспорить, что её можно увидеть с верхушки спутниковой тарелки.
— Да, можно. Но до неё десятки миль.
— У тебя есть план? — спросил Джек.
— Конечно. Пришёл, увидел, победил.
Арик потёр переносицу.
— Шучу, — нет у меня никакого плана. — Арик, сориентируй меня. Что мне нужно знать?
— В дневное время Ларк обычно спит, так что было бы разумно напасть с утра. Но Архангел, скорее всего, учует тебя, как только ты пересечешь границу сферы. Если повезёт, вместо того чтобы отомстить за прошлые игры, он отведёт тебя к Полу.
Джек покачал головой.
— Слишком рискованно.
— Sievā, если бы тебя сопроводил Джек с винтовкой…
— Он останется. Я не готова снова увидеть, как он умирает. И не готова увидеть, как он пустит пулю в кого-то из наших друзей, спасая меня, — я повернулась к Джеку, — скажи, ты бы пристрелил Ларк, если бы я была под угрозой?
Джек вздохнул.
— Sans doute, — без сомнения.
— Тогда я иду одна. Я проберусь в замок, вырублю всех спорами и задушу спящего Пола петлёй, — я постаралась говорить уверенно, хотя споры не всегда надёжное оружие.
— Весь прошлый год ты просила о вещах, которые я не способен был выполнить, — сказал Арик, — снять власяницу. Поверить, что ты больше на меня не нападёшь. Отпустить тебя. А сейчас просишь отправить тебя беременную на битву с тремя Арканами. И я при этом никак не смогу помочь.
— Знаю, я много прошу, но ты должен мне довериться, — сделав тон мягче, я добавила, — ты не поверил мне насчёт Пола, и посмотри, что из этого вышло.
— Скажи, что ты на сто процентов уверена в победе, и я тебе доверюсь.
— Я на сто процентов уверена, что у нас нет выбора. Если ты придумаешь лучший план, я вся во внимании. Если нет, решение принято…
После ужина Джек начал натягивать теплую одежду.
— Пойду проверю сферу.
Кажется, он чувствует себя так же неуютно рядом с ней, как и я.
— Если я усну, проследишь, чтобы она за ночь не подобралась слишком близко?
Он взял арбалет.
— Будет сделано. А Жнец тем временем, возможно, сумеет тебя образумить.
Сказав это, Джек перекинулся взглядом с Ариком и вышел.
Я поднялась и встала у окна. Наблюдая, как Джек исчезает во тьме, я вспомнила о маленьком тревожном рюкзачке, заботливо сложенным им для Ти. Чёрт, он должен был первым почувствовать шевеление. Вместо этого, он застал нас с Ариком в такой недвусмысленный момент.
В письме, которое Джек оставил перед отъездом из Форта, он написал: «Между тобой и Смертью есть что-то, чего я не понимаю. А мне пора научиться жить дальше, жить без тебя. Вытащить твои шипы из-под своей кожи».
Наверное, ему невыносимо видеть, как тоненькая нить, связывающая нас с Ариком, начинает крепнуть.
Думаю, Джек почувствовал мой взгляд. Но не обернулся. Неужели он даже сейчас пытается вытащить из-под кожи мои шипы? Они ранят его? Причиняют страдания? Как же он не понимает: мы можем быть в разлуке, но ему никогда не удастся выбросить меня из сердца. И точно так же я никогда не смогу его забыть.