– Крайне интересно…
Люк задумчиво потер подбородок, осмысливая вырванные из головы ситха сведения. Новости были крайне интересными. Практически вся верхушка Осколка внезапно воспылала ностальгией и желанием вернуть утерянное величие. Грызшиеся ранее моффы и аристократы вдруг выступили единым фронтом, едва ли не пинками погнав новоявленного Темного лорда на его самоубийственную миссию.
И, что самое странное, внезапно все вдруг узнали о его происхождении. Лею никто даже в расчет не принимал! Ее словно не существовало… Были еще разные детали, мелочь тут, мелочь там… но все это напоминало одну большую многоходовую интригу. И еще…
Судя по всему, интриган прекрасно знал, что ничего у Сантера не выйдет. И его это прекрасно устраивало. Но главным было не это. Руководство Республики знало о готовящемся похищении его семьи. Знало… и ничего не сделало, а в высшем властном эшелоне начали появлятся очень нехорошие мысли об опасности джедаев и его лично.
– Милорд?
– Адмирал?
– Скажите, милорд… – солдат собрался с духом и бросился в пропасть, – Вы… Вы… примете власть?
Люк перевел взгляд с горящего надеждой лица Пиетта на Мару. Та только улыбнулась.
– Рука Императора всегда поддержит своего Повелителя.
Скайуокер замер, затылком чувствуя взгляд из Тьмы. Тяжелый, ожидающий. Ничего внезапного в этом предложении не было, он уже давно чувствовал и, даже, предвидел такой вариант. Республика так и не извлекла никаких уроков из прошлого… все так же выходили законы, ограничивающие права и свободы, все так же махровым цветом цвело рабство, бывшее в Империи вне закона, восстановленная Юстиция защищала только тех, у кого деньги.
Словно и не было двадцати лет Имперского правления.
Люк уже давно вырос и слишком хорошо стал разбираться в политике, хотя и не показывал этого. Может, он бы и отказался от этого щедрого предложения, но Сила ясно показывала: скоро придет враг, которому республика противостоять не сможет. А тех, кто сможет ее спасти, джедаев, руководство с легкостью отправит на смерть. Очередной приказ 66.
Так что… почему бы и нет?
– Адмирал?
Ледяные глаза, военная выправка. Пиетт тут же принялся поедать начальство взглядом.
– Вы все еще скучаете по кораблям?
– Да, милорд! – сглотнул внезапно пересохшим горлом Фирмус.
– Прекрасно. Я тоже скучаю. И, знаете, я всегда хотел постоять на мостике ИЗРа. Что скажете, вы не потеряли навыки управления?
– Нет, милорд! – гаркнул Пиетт. Люк довольно улыбнулся.
– Тогда надо попасть на верфи Куата. Там уже готов мой ИЗР.
– Название, милорд?
– «Экзекутор».
Вейдер смотрел на своего сына, смотрел и довольно улыбался. Наконец! Он дождался… его мечта исполнилась, и что с того, что пришлось ждать пятнадцать лет? Мелочи. Рядом с ним сгустился мрак, излучая довольство.
– Вот видишь, Вейдер, а ты сомневался…
Люк пропустил вперед своего ученика, Пиетта и Мару с сыном, и обернулся, посмотрев в дальний темный угол.
– И надо было городить такое? Достаточно было просто… попросить.
II. Вознесение
– Ты уверен, сын?
Из темного угла вышагнула высокая фигура, сотканная из чистой Тьмы и Силы. Люк, стоящий перед огромным панорамным окном, созерцая бурлящую вокруг жизнь, кивнул.
– Да, отец. Я уверен.
Тихий довольный смешок пронесся по помещению колючими снежинками.
– И надо было тогда так сопротивляться? Вот видишь, дитя, я все-таки добился своего…
Мрак сгустился, формируя среднего роста мужчину в длинной широкой мантии. Люк поморщился.
– …Пусть и через годы, но…
– Раньше надо было думать, – наставительно отозвался Люк, не отрывая взгляд от происходящего за окном. – Раньше. Если бы вы меня тогда так уговаривали…
– Наглое отродье! – тут же вскипел император, буравя взглядом расплывшегося в злорадной усмешке Люка, соизволившего повернуться к собеседникам.
– Ваше Величество, вы забыли добавить «ситхово»…
Вейдер хмыкнул, довольно оскалясь, одобрительно глядя на сына.
– Впрочем, чего вы возмущаетесь? Я сяду на трон, ваши мечты осуществятся…
– Наглец!
– Жизнь научила… но ведь именно это вам и нравится?
Храм Джедаев гудел, как разворошенный улей. Все джедаи, от мала до велика, невзирая на возраст и статус собирались в огромном зале, способном вместить несколько тысяч разумных, обсуждая животрепещущую новость.