Скомканно попрощавшись, парень понесся домой к жене, горя желанием все исправить. Он извинится, Кеноби простит, и все будет как прежде. Как обычно.
В квартире были только служанки, от которых джедай привычно отмахнулся. Он перерыл шкатулку, нашел то, что искал, и рванул назад в Храм. Время поджимало, кто знает, сколько еще Кеноби будет на планете.
Подбежав к двери, Скайуокер потрясенно остановился. Кеноби молча собирал вещи. Он осмотрелся, пытаясь понять, не забыл ли чего, и отдал команду дроиду-носильщику, забравшему скудные пожитки мастера. Оби-Ван уставился на растение, помирающее от недостатка полива – наследие Квай-Гона, – задумчиво поглаживая бородку.
– Оби-Ван! – выпалил Скайуокер. – Ты что делаешь?
Кеноби вздрогнул, очнувшись.
– Добрый вечер, Энакин. Я переезжаю. Прости, что забыл, надеюсь, ты меня извинишь. Я слишком устал вчера и не подумал. Еще раз извини. Я забрал свои вещи, теперь квартира в твоем полном распоряжении.
Подлетевший дроид оторвал от двери табличку, налепив новую – с именем Скайуокера. Оби-Ван еще раз посмотрел на растение, но решительно отвернулся. Энакин торопливо сунул руку за пазуху.
– Мастер! Мастер Кеноби! Вот. Возьмите! – на ладони свернулась кольцами коса. Оби-Ван вздрогнул, пряча руки. Он с тоской посмотрел на косу, опустил глаза… Выпрямился. Лицо стало пустым.
– Простите, рыцарь Скайуокер, – мягко ответил джедай. – Я не могу это принять.
– Но почему?
– Потому что не заработал.
Он проскользнул в дверь и пошел прочь, закутавшись в плащ, словно от холода.
Скайуокер сполз на пол, бездумно уставившись на обстановку гостиной. Все как обычно: растения, по всем углам запчасти и дроиды в разном состоянии, на столике валяется забытая черная туника. Вроде и живет кто, а с другой стороны – разруха. Как его жизнь.
Зазвенел комлинк. Энакин нажал на кнопку, появилось изображение канцлера.
– Энакин! – радушно заулыбался Палпатин. – Как я рад тебя видеть! Навестишь старика? Я, конечно, занят, но для тебя найду время. Слышал, у тебя были проблемы с Советом? Тебя отправили одного? Но я уверен, ты справился и сам. И твой мастер, о, прости, бывший мастер, больше не будет тебя ограничивать.
Энакину стало неприятно. Неожиданно вспомнились слова Падме о постоянных жалобах, что так лучше…
– Говорят, у тебя непонимание с Таркином? Что ж ты хочешь, обычный служака…
Перед глазами возник Таркин, презрительно цедящий: «Сопляк».
– Но мне можешь рассказать, я всегда поддержу…
Жалобы. Он будет жаловаться, словно сопливый мальчишка, канцлер будет кивать, гладить по головке… Стало противно.
– Простите, Ваше превосходительство, – неожиданно для самого себя выдавил Энакин. – Меня вызывают. Долг зовет.
– Разумеется, разумеется, – приторно улыбнулся старик, но Скайуокера не покидало ощущение какой-то фальши.
– До встречи, Ваше превосходительство.
Связь прервалась, Скайуокер устало потер ладонью лицо. Что делать? Как все исправить? Он ведь не хотел… Хотел – ядовито прошипело что-то в глубине разума. Хотел. Тыкал палкой в рану, намеренно причиняя боль. Игрался. Вот и доигрался.
Можно себя поздравить, теперь он действительно не имеет мастера. Никакого. Ни бывшего, ни настоящего… Теперь он совсем один.
И у кого спросить совета?
Мысль пожаловаться Падме или Палпатину неожиданно вызвала отторжение. Они не джедаи. Они не понимают и не могут понять. Что он у них может спросить? Какой совет получить?
Нет. Надо спрашивать того, кто знает. К примеру, того же Фимора. И нужно залезть в архив. Фимор говорил, это не в первый раз Кеноби отбрасывают. Надо разузнать…
Неожиданно Скайуокер понял, что ничего о своем мастере не знает. Точнее, знает некоторые общие сведения, но и только. Да и про Квай-Гона тоже… Хотя без конца орал, что Джинн – лучший мастер. Но ведь отказался… Почему?
И надо почитать про традиции и обычаи Ордена. Тоже ни черта не знает. Вот и влип… Придурок. Хотел бы намеренно унизить – и то лучше бы не получилось.
Встав, Энакин свистнул своего дроида, закрыл дверь и твердым шагом направился в архив. Пора было с чего-то начинать исправлять причиненный ущерб.
…становится явным
Приняв решение, Скайуокер уже от него не отступал. За неделю, проведенную в Храме – отдых между боевыми действиями, который ему милостиво выделили, – он успел многое.
Первым делом Энакин полез в архив, решив разузнать наконец о жизни Квай-Гона, и был неприятно удивлен скудостью информации. Это нельзя было назвать правкой данных – в Храме таким не увлекались, предпочитая исправлениям полное изъятие в закрытые архивы. Просто целый период жизни Джинна, начиная с ухода Ксанатоса из Храма и заканчивая примерно пятнадцатилетием Кеноби, был похож на краткий пересказ событий. Полетел туда-то, сделал то-то, прилетел обратно. Подробностей или минимум, или совсем нет.