Борис ожидал всего, чего угодно, но только не лопаты, едва не опустившейся ему на голову. Парень успел вовремя отскочить, и злостное орудие возможного убийства приземлилось на дверной косяк. Следом раздался треск, лопата опустилась, а ее заменило ошарашенное лицо гостьи, застывшей в дверях.
— Юля? — Борис шокированно распахнул глаза. С минуту они стояли молча: Борис переводил взгляд с Юли на теперь опущенную и воткнутую в снег лопату, а Метелкина — с него на подозрительно залитое огоньками отделение за его спиной. Еще и смотрела-то как проницательно, глаза большущие щурила. Черт. Как бы не заподозрила чего. Наконец, сориентировавшись в сложившейся ситуации, Юля буркнула:
— Нет, Снежная Королева. Отойди, весь проход своей медвежьей фигурой загородил, — и, толкнув Бориса тонким плечиком, вошла внутрь, размазывая по прихожей снег с ботинок.
Словив взгляд Бориса, она хмыкнула и послушно сняла обувь, шумно поставив рядом переноску. Та оказалась таких внушительных размеров, что Борису пришлось пододвинуться, только вот Юлю это не заботило. Девушка прошла внутрь, придирчиво оглядываясь и облизывая губы.
— Что-то не похоже на стихийное бедствие. А, судя по двум твоим сообщениям, вокруг именно оно и было. Объяснишь? — она вскинула бровь и замерла на месте, скрипнув ногами по полу.
— Ну, я… — Борис замялся и как-то по-детски почесал шею. Да, наверное, в сочетании с его внешностью это смотрится жутко смешно, но стоять без движения на глазах у Юли — самоубийство. Надо хоть что-то делать. — Немного преувеличил. Бывает.
— Бывает? — у Юли округлились глаза, и Борис на всякий случай отшагнул в сторону. — Бывает? Да меня Дарья за такое «бывает» убьет, а милый Аркаша татуировки ножом нарисует. А потом воскресит и еще раз убьет.
— Оу, какие мы злые, — Борис попытался превратить все в шутку, но стоило ему метнуть взор на Юлию, как чувство самосохранения адски запульсировало в мозгу, и парень попятился еще дальше, выставив руки для самообороны. Так, на всякий случай. — Смотрю, спешили к своему ненаглядному.
— Что-то Кай мне какой-то неправильный попался, — процедила сквозь зубы Метелкина и покрепче сжала лопату, которая все еще была у нее в руках. — Нормальный дома сидит, телевизор смотрит и тихонько слово «вечность» из льдинок складывает. Что-то не помню, чтобы он самолично замуровывался в участке, придумывал невесть что, а потом заставлял меня едва ли не под страхом смерти у Аркаши трактор через Дарью выпытывать.
— Тебя же всегда выбешивали стереотипные принцы, чему тут удивляться? — Борис обезоруживающе улыбнулся, а Юля в ответ лишь нахмурилась, надув губы, и, еще раз вскинув лопату, со всей силы шарахнула ей по полу.
— Хотя бы тому, что ты торчишь тут в день нашей годовщины. Какой дьявол тебя дернул сюда загреметь? Спасибо, хоть не в качестве заключенного в собственном участке.
Теперь-то Борис совсем растерялся. Он опустил взгляд, старательно изучая носки своих ботинок, а пальцы сами по себе принялись теребить густые волосы.
— Эм… — он неловко качнулся, оглядываясь по сторонам в поисках выхода для бегства, однако Юлия пронзила его таким испепеляющим взглядом, что парень мгновенно потупился, — Ну, я как бы… Сюрприз хотел сделать.
В горле как-то странно защекотало. Совсем как ребенок, который боится взять и подойти пригласить на танец самую красивую девчонку на чьем-то дне рождения, черт возьми. Пальцы мелко задрожали, и Борис поспешил успокоиться. Нет, так не пойдет. Тогда Юля точно все поймет. Боже, он хоть не так ужасно смотрится со стороны? Правда, ему, наверное, простительно: все же не танцевать приглашает, а на кое-что поважнее. Юля же окинула его взглядом прищуренных глаз и хмыкнула, повернувшись вокруг своей оси:
— Ну и где твой сюрприз?
Борис просто просиял. Она не кричит, потопы слез не устраивает, коту жаловаться не бежит. Последнее его особенно пугало, и не только потому, что сторониться всего домашнего у него уже в подкорку въелось.
Ну вот какая, скажите на милость, польза от того, что ты высказал свои мысли коту? Они ведь эгоистичные существа, хвостом махнут и дальше пойдут. Собака хоть тявкнет, и то приятнее. А еще хуже бывает, если кот лезет к тебе на колени. Создается впечатление, будто никому, кроме этого несчастного кота, ты не нужен. Одно дело — собаку за ушами потрепать, она же на ручки не лезет. М-да, он бы посмотрел, как Белла пытается примоститься у него в объятиях…
Ход его мыслей прервал красноречивый взгляд Юли. Борис быстро опомнился, схватил ее за руку и потянул в соседнюю комнату, которую он предусмотрительно закрыл занавесом. Метелкина вскинула брови, глянув на него, посмотрела на Бориса так, что во взгляде явственно читалось: «Ты дурак», но ничего не сказала. Только губу от любопытства прикусила. Нахал Барсик потопал следом. Борис по привычке передернул плечами, однако тут же спохватился. Не стоит выгонять это пушистое создание, особенно тогда, когда вы с ним вот-вот породнитесь. Хотелось бы надеяться, что породнитесь. Да и уютнее с котом.
Бодро втянув Юлю в комнату, где располагался «обезьянник», Борис застыл посреди помещения с поистине мальчишечьей улыбкой на лице. Юля нахмурилась, с сомнением окинула взглядом окрестности, и еще не родившийся сарказм замер у нее на губах. Тут было, на что посмотреть. Все оказалось увешано гирляндами из светящихся лампочек, везде обернуты ленточки, а где-то еще и шарики подвешены. Красные, розовые, белые воздушные шары в виде сердец летали под потолком, решетка оказалась увита гирляндами с таким же узором, и все это великолепие лишь иногда разбавлялось дерзкими яркими лентами, к которым Борис умудрился прикрепить некоторые особо трогательные фигурки, подаренные Юлей.
Гришин стоял гордый, как черт. Он вскинул руку и отбил ногами дробь. По идее, она должна была быть похожа на чечетку, вот только в процессе подготовки что-то пошло не так (видимо, по причине совершенного отсутствия танцевальных навыков), и Борис остановился на простом, но ярком топанье. У Юли округлились глаза, когда он, уверенный, что произвел на девушку неизгладимое впечатление, задорно крикнул:
— Та-дам!
У Юли слегка подкосились ноги.
— Что… — она обернулась, потом покружилась на месте, зажмурилась, покрутив головой, и только открыла глаза — все было по-прежнему, — Что это?
— Как что? — удивленно похлопал ресницами Борис. Уязвленное самолюбие слегка кольнуло сердце. Стараешься, стараешься, а тебе «Что это?» — Сюрприз! — пока Юля ошарашенно озиралась по сторонам, точно загнанный зверь, Борис продолжил болтать.
Ничего-ничего, это у нее от радости, наверное. Сейчас отойдет немного, и все поймет. Потом останется отойти самому, когда дело дойдет до самого важного. Главное — чтобы Барсик его не поцарапал. Он, кстати, сейчас увлеченно исследовал ленточки, увитые вокруг «обезьянника», и вдруг, будто почувствовав настроение хозяйки, вопросительно мяукнул.
— Это еще не все. Я там на улице кое-что соорудил. Посидим в снегу, поедим. Не пропадать же ужасной погоде?
Борис тараторил и тараторил с такой силой, словно боялся, что Юля одним взглядом захлопнет ему рот, развернется и уйдет в бушующую метель, бухнув дверью. Растворится, как призрак. Надо ей просто все рассказать, заинтриговать, и все получится, все образуется.
Кажется, в процессе Борис увлекся и не сразу заметил, как Юля надвигается на него явно не с намерением кинуться в объятия и поблагодарить за сюрприз. Борис, конечно, полицейский, но все его способности разом отключались, стоило Метелкиной замаячить рядом, потряхивая своими кудрявыми волосами. Не успел он опомниться, как Юлия подошла к нему и резко схватила за плечи, перекрывая пути к отступлению. Борис непонимающе хмыкнул, дернулся было, да и только, а него обрушился целый град из маленьких, но цепких кулачков.