Витька так ушёл в свои горькие мысли, что и не заметил, как очутился перед отделением милиции. Сазанов опять сильно встряхнул его, и тут Витька вдруг увидел Галю Бровкину. Она стояла в нескольких шагах на тротуаре и широко открытыми, испуганными глазами смотрела на Сазанова, на Витьку.
«Галка! На космическое звено идёт… — пронеслось у него в голове. — Там Полина Павловна, Толя, все ребята. Всем расскажет, все узнают…»
Больше Витька ни о чём не успел подумать, потому что Сазанов уже втащил его в отделение, прямо в «детскую комнату», прямо к столу, за которым сидел милиционер и писал что-то.
— Вот, товарищ лейтенант, привёл до вас хулигана… Лейтенант перестал писать, поднял голову. Посмотрел на Витьку.
— Не трясите мальчика. Отпустите его, а сами садитесь. Не убежит он никуда.
— Убежит. Он уже вырывался от меня. Он вор!
— Вор? — Лейтенант нахмурился. — Что же он украл?
— Дрова из подвала. Понимаете, мои дрова. И продал их.
— Вы это сами видели?
— Ежели б я видел, я б ему… Я б его сразу привёл до вас, товарищ начальник. Гавриловна видела. Соседка, значит, из моей квартиры. В окно видела.
— Так… — лейтенант взял из папки чистый лист бумаги, побарабанил пальцами по столу, посмотрел на Витьку. Как-то удивлённо посмотрел.
Витька стоял бледный, взъерошенный, с плотно сжатыми губами. Портфель во время борьбы с Сазановым расстегнулся, и теперь из него торчала спортивная тапка.
Дверь раскрылась. В комнату вошла, прихрамывая, пожилая женщина с большой сумкой в руках, а следом вошёл Егор Захарович. Витька вздрогнул и опустил голову; его бледные щёки медленно покраснели.
Егор Захарович негромко кашлянул в кулак.
— Так что, извините, товарищ инспектор. То есть, мы видели, как гражданин Сазанов потащил сюда этого мальчика, Витю Буянова. Пришли, стало быть, поинтересоваться: за что он его?
— Садитесь, пожалуйста, товарищи, — сказал лейтенант.
Женщина и Егор Захарович сели. А Сазанов поспешно сказал:
— Вот и они могут подтвердить, что этот Витька — первый на весь дом безобразник и хулиган.
— Этот мальчик однажды выручил меня, — сказала женщина. — Пригнал мне лифт с шестого этажа.
Лейтенант опять посмотрел на Витьку и сказал Сазанову:
— Не похож он что-то на хулигана. Хулиганы слепых через улицу не переводят. А вот он перевёл. Я сам видел.
Сазанов поёрзал на стуле, сердито покосился на женщину; лицо его стало ещё краснее и злее.
— Лифт!.. Слепой!.. Ну и что из того? А дрова-то он, однако, стащил. Вы обязаны его привлечь, товарищ лейтенант. Я жаловаться буду!
— Не горячитесь, — спокойно сказал лейтенант. — Расскажите всё по порядку.
— Так я же и рассказываю…
Но рассказать Сазанову не удалось: дверь снова раскрылась. На этот раз в комнату вбежала девочка.
Это была Галка. Она тащила за руку Полину Павловну. А за Полиной Павловной вошёл Толя Гончаров; быстро вошёл, в пальто, накинутом прямо на тренировочный костюм.
А за Толей Гончаровым Витька увидел Гришу Головастика, и Лёньку Комара, и очкастого Колю Трещёткина; они не вошли, а только выглядывали из-за двери, стукаясь друг о друга головами.
— Целая делегация во главе с учительницей! — сказал лейтенант. Он вышел из-за стола, обдёрнул гимнастёрку и поздоровался за руку с Полиной Павловной. — Здравствуйте, товарищ Круглова. Значит, этот Витя Буянов — из вашего класса?
— Да, из моего. Что с ним произошло? — быстро спросила учительница.
— Он… Он… Он так тряс его! Как мешок всё равно! — крикнула Галя, указывая на Сазанова. Сама она уже стояла рядом с Витькой и непослушными от волнения пальцами старалась застегнуть его портфель, из которого торчали тапки.
Толя Гончаров сжал кулаки и шевельнул плечом.
— Жаль, что меня не было при этом. — Он посмотрел Сазанову прямо в глаза. — Нашли себе под силу? Мальчика бить!..
— Никто его не бил… — пробормотал Сазанов и невольно отодвинулся вместе со стулом от Толи Гончарова. Было похоже, что он уже и сам не рад, что заварил такую кашу; кто бы мог подумать, что за этого пацана вступится столько народа. — Товарищ начальник, что же это получается? Я к вам, можно сказать, нарушителя доставил, чтобы всё по закону было, а меня же ещё тут…