- Всё хорошо, здесь до тебя никто не доберётся, они остались там, в лесу. У тебя всё получилось, и теперь всё будет хорошо, слышишь меня! Не плачь, я с тобой, - закончил он совсем тихо, губами коснувшись тёплой макушки.
Ощутив ласковое прикосновение, Джон постарался взять себя в руки и уже через пару минут продолжил свой рассказ.
- Я оказался в этом городе. Папа рассказывал, что в больших городах есть специальные приюты для омег, где можно спокойно родить, и потом в них могут помочь подыскать омеге и ребёнку новый дом. Я сумел найти такое место, но мне отказали, нет этого регистрационного номера. Я пытался узнать, как мне его получить, но везде задавали слишком много лишних вопросов, я боялся, что меня отправят обратно. В конечном итоге, я узнал, что для того чтобы дали этот номер, нужен альфа, который бы поручился за меня. Естественно, у меня никого не было. Я стал жить, где придётся. Пока живот был ещё не таким большим, мне удавалось найти приют на ночь, расплачиваясь телом, а потом...
- Я всё понял, не продолжай, - остановил его Айзек и перестал писать. - А что с родителями твоего папы-омеги? У тебя сохранились какие-нибудь адреса, имена?
- Я помню как их зовут, но адрес давно потерял. Мне его ещё папа на бумажке писал, и я её всегда с собой носил, но она намокла несколько раз, все буквы и цифры размылись.
- Хотя бы город. Ну же, постарайся вспомнить, это очень важно.
Омега виновато покачал головой, смахнул вновь выступившие слёзы.
- Простите, я правда не помню. В детстве я много раз повторял весь адрес, чтобы запомнить, но постепенно всё куда-то ушло. Я знаю только, что это небольшой город, не такой как этот. И там ещё какой-то крупный университет расположен, в нём папа учился. Его родителей зовут Марк и Ноа Ирвинг. И ещё брат папы – Саймон. А самого папу звали Джереми.
- Хорошо. Это уже кое-что, - он чиркнул несколько строк и отложил ручку. - Я услышал всё, что нужно. Дай ещё только взглянуть на твою спину.
Джонатан неуверенно посмотрел на Дэвида, и тот кивнул в ответ. Тогда юноша задрал свитер с рубашкой до шеи, обнажив спину.
- М-да, - не удержавшись, протянул Айзек и сделал пару снимков. - Всё, можешь опустить одежду. Подожди Дэвида в приёмной, нам нужно обсудить некоторые детали оформления документов.
Когда юноша вышел, притворив за собой дверь, Айзек перевёл на седого мужчину тяжёлый взгляд, который не предвещал ничего хорошего.
-13-
Айзек вновь предложил Дэвиду присесть, на этот раз гораздо настойчивее, и тот занял одно из кресел напротив его стола.
- Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь? - обратился Айзек к Дэвиду после долгого молчания, уперев локти о стол и положив подбородок на переплетённые пальцы. - Давно мог бы заключить союз с хорошим омегой из порядочной семьи. Ну, или если тебе так нравятся омеги сразу с детьми, присмотрел бы отмытого, симпатичного омегу в приюте. У них там в последнее время возросло количество молоденьких беспризорников, подобранных на улицах и в притонах...
- Айзек, заткни пасть! - взорвался Дэвид. - С чего ты удумал читать мне нотации? Это всегда было делом Натана и я не собираюсь выслушивать подобное ещё и от тебя.
- Ну, Дэвид, десять лет – большой срок, - продолжил светловолосый мужчина, чуть сдвинув брови и сжав губы в тонкую, бледную линию. - Ты мог давно иметь нормальную семью, а в итоге подобрал с улицы безродную, брюхатую шлюху и собираешься сделать его своим мужем, - он явно специально старался уколоть седого мужчину побольнее, выискивая в своём арсенале иглу поострее. И у него получилось быстрее, чем он сам ожидал.
Дэвид сорвался с места и ударил его, не сдерживая силы, а после, схватил за грудки и, заглядывая в глаза, прошипел:
- Ты всё ещё винишь меня в произошедшем, верно? - не увидев в застывших льдинках глаз Айзека никакого ответа, он оттолкнул его от себя. Тот лишь поправил галстук и криво ухмыльнулся, слизывая языком кровь с уголка своих губ. - Ты согласился встретиться только чтобы поиздеваться? Если так, то мы уходим, - Дэвид резко развернулся и направился к выходу, но вдруг услышал за спиной спокойный, сухой голос и остановился.
- Ещё на десять лет, Дэвид? Сколько ты ещё будешь скрываться в своей норе? - Айзек вздохнул, болезненно поморщился, на мгновение спрятал лицо в ладонях, а потом резко вскинул голову. - Я ждал тебя после похорон, и весь год после, - теперь его голос звучал совсем иначе, надломлено и с горечью на дне. - Думал, может на первую годовщину ты явишься. Мы ведь тоже твоя семья, по крайней мере, я так считал... Десять лет, Дэвид, и ты приходишь с просьбой. Никаких извинений, никаких объятий, ради приличия даже не поинтересовался, как там твои племянники. Ладно, к чёрту! Я столько лет хотел тебе всё высказать, столько продумывал свою речь, а на деле выдохся за пару минут, - он грустно усмехнулся.
Дэвид мельком взглянул на него, отмечая про себя ожившее лицо, на котором то и дело сменялись эмоции, обошёл большой стол и встал позади Айзека, у высокого окна. Они молчали. В воздухе висела тяжёлая атмосфера. Светловолосый альфа нервно вертел в длинных пальцах дорогую ручку, всё не решаясь продолжить разговор.
- Я ведь скучал по тебе, придурок, - сдавленно произнёс Айзек, не поворачиваясь и не видя, как дрогнули плечи Дэвида. - Мы все скучали: мои родители, Итан, мальчики. Когда ты вчера позвонил, это было сродни чуду, а оказалось, что ты только ради этого парня. Ты... ты хоть понимаешь, что ты наделал?.. Мои родители, они думали, что ты возненавидел нас всех. Я убеждал их в обратном, снова и снова, пока сам не перестал верить в свои слова. Они так и умерли, чувствуя себя виноватыми, перед тобой и твоими родителями, которым обещали заботиться о тебе.
- Я всегда считал, что это ты ненавидишь меня за то, что случилось с Эзрой, - попытался оправдаться Дэвид, сам чувствуя как жалко это звучит.
- Эзра сам выбрал свой путь, и я уже тогда был достаточно взрослым человеком, чтобы это понять. Ни у кого и в мыслях не было тебя обвинять. Мы все знали, что ты делал для него всё, что мог. Но ты же такой дурак, Дэвид. Как всегда решил всё за всех сам, навыдумывал себе преград и выбрал жизнь отшельника. А нам только оставалось сходить с ума от невозможности тебе помочь. Хорошо хоть, что с Натаном не прекратил общение, так мы хотя бы знали, что ты жив и относительно здоров.
Дэвид молчал, он не знал, что сказать на это. Столько лет он боялся этой встречи и уже думал, что она никогда не состоится. И вот он здесь, в одной комнате с другом своего детства, когда-то лучшим другом, почти братом, которого последние десять лет он считал чуть ли не врагом. А всё оказалось совсем не так. Он действительно дурак, Айзек прав.