— Куда? — возмутился стоящий рядом Клаус. — Без обуви, без денег!
— Вы едете? Мы торопимся. Раненый теряет много крови, — спросил медик.
— Да! — торопливо кивнула Крис и пошла к машине. Адвокат нагнал ее и сунул в руку несколько купюр:
— Хотя бы на такси до дома доедешь!
Глава 28
В скорой помощи Кристина сидела рядом и держала Боярского за руку. Он же лежал, закрыв глаза. Сначала она его тормошила и спрашивала:
— Макс, ты живой?
Он же лишь слабо улыбался, открывал глаза и кивал ей в ответ. Но чем ближе они подъезжали к больнице, тем слабее становился раненый. И в ответ на ее вопрос только пожимал девичью руку. Но глаз уже не открывал.
В приемном покое его быстро раздели и отдали команду поднимать наверх в операционную.
— А что мне делать? — спросила испуганная девушка.
— Домой идти! И там ждать, чем закончится операция и когда больной отойдет от наркоза, — хмуро бросил ей принимавший хирург.
— Но как же так? — она недоуменно охнула и хотела бежать следом.
— Стой, милая. Тебя туда все равно никто не пустит, да еще в таком виде, — тормознула ее пожилая санитарка. — Хочешь здесь подождать?
— Конечно! — взволнованно ответила Кристина, взглядом провожая каталку, на которой увозили Максима.
— Вот возьми халат, бахилы и ступай на четвертый этаж. Там в коридорчике можешь посидеть и подождать. Но увидеть своего пока не сможешь. Кстати, кто он тебе? — уточнила женщина.
— Жених! — обреченно выдохнула фройляйн Рух. Она прекрасно знала, что к больным в реанимацию пускают лишь близких родственников.
— По крайней мере итоги операции тебе скажут! — покачала головой санитарка.
Девушка послушно облачилась в предложенную одежду и побрела в указанную сторону.
Фойе возле дверей, отрезающих операционный блок от остального мира, было большим и светлым. Окна, выходящий на больничный парк, кто — то заботливо приоткрыл. И в них раздавалось чирикание воробьев. Жизнь продолжалась.
Девушка устало опустилась на бежевый диван, стоящий у стены. Пара пожилых немцев и женщина на соседних диванах удивленно на нее посмотрели.
Она оглядела себя, представляя, как выглядит со стороны. Исцарапанные голые ноги прятали ступни в бахилах. Бахилы были ее единственной обувью на данный момент. Из-под больничного халата выглядывало зеленое платье длиной почти в пол, по подолу украшенное золотой вышивкой. Светлые волосы торчали в разные стороны.
— Совсем беженцы обнаглели! — ворчливо поделилась со спутником пожилая фрау. — Посмотри, в каком виде в больницу заявилась.
Она, видимо, рассчитывала, что девушка ее не поймет. Только Кристина посмотрела на разговорчивую даму из-под нахмуренных бровей, поджала губы и коротко ответила:
— Фрау, я коренная немка.
— Простите, но вы так странно одеты! — зарделась дама.
— Магдалена, вечно ты свой язык не вовремя распускаешь! — пожурил ее спутник.
Ввязываться в дальнейшие разборки девушка не стала. Она расчесала пятерней волосы и заплела их в косу. Так голова стала выглядеть чуть приличнее. Затем откинулась головой на стену и прикрыла глаза. Мир вокруг перестал для нее существовать.
В какой-то миг вышел хирург и что-то сообщил пожилой паре. Фрау заплакала, мужчина приобнял ее и повел прочь. Женщина, сидевшая одна, тоже дождалась сообщения и покинула холл с улыбкой на устах. А Кристина всё ждала, не реагируя на внешние раздражители.
Она в уме просчитывала все возможные варианты. И в это мгновение окончательно согласилась с бабушкой Машей: главное — не где, а с кем. Да, она любила Германию. Но Максим был здесь чужим. И она уедет в Россию и будет жить там. Её историческая родина ей понравилась.
Вышел хирург и спросил, смешно выговаривая сложную русскую фамилию и ставя ударение на первый слог:
— Кто здесь с герром Боярским? — хотя она одна сидела в помещении.
— Я, — в миг подскочила девушка. — Я его невеста.
Она сразу предпочла установить свой статус, чтобы потом не было недоразумений.
— О! — устало улыбнулся мужчина. — Поздравляю, ваш жених оказался крепким малым. Потеряв много крови, он всё же дотерпел до операционного стола. Все прошло хорошо. Сейчас мы его отвезем в реанимацию.
— А пуля где? — вдруг вспомнила она.
— Какая пуля? — растерялся врач.
— Как какая? — удивилась она. — Которую вы извлекли!
— Не знаю, — пожал плечами хирург. — Наверное, в мусоре. Санитарки потом выбросят.
— Отдайте ее мне, пожалуйста! — она в мольбе заломила руки. — Максим мечтал из нее кулончик сделать.