— У меня ОЧЕНЬ хорошо получаются руки. В конце концов, я же — Батрак!
— Что ж, у меня есть идея, чего бы я хотела, чтобы ты сделал, если не возражаешь.
Линкольн слегка завибрировал. Он всегда так делал, когда был счастлив.
— Я был бы рад её услышать!
И тогда Линкольн впервые сделал мне массаж, пока я сидела перед проектором, смотрела канал погоды, а затем новости. Несколько часов растирал мне ноги. После этого он пошёл застелить мне постель, а затем немного прибрал в ванной. Я сказала ему оставить остальное, потому что мальчик сделает это в пятницу, и тогда он сидел со мной, пока я ела свой ужин. Солёную рыбу и немного овощей, потому что теперь всё сложно, и многие продукты, которые мы привыкли есть, не так просто импортировать, они стали слишком дорогими. Но в любом случае, это была хорошая еда, которую ели ещё мои бабушка и дедушка, а они жили долго, да и мне тогда было 85 лет.
Пришло время пойти и перегнать Игнациуса, и Линкольн подкатил ко мне и объявил, что уходит, и я сказал ему, что скоро увидимся, а затем он вышел, передав код двери. Как раз подходило время выпуска новостей, а у меня на коленях лежало вязание, и я только на середине выпуска поняла, что Линкольну уже давно пора вернуться. Я осторожно встала и вышла на веранду.
Автоматически включился свет, и я увидела Игнациуса, стоящего во дворе, привязанного поводком к манговому дереву Джули, растущему у кирпичной стены, но Линкольна нигде не было видно.
— Линкольн? — позвала я.
Нет ответа. Итак, я, прихрамывая, спустилась по лестнице к козлу, который, как обычно, жевал, и когда я подошла ближе, я увидела, что он жевал что-то серебристое и твёрдое, и тогда я поняла, что этот чёртов козёл пытался съесть Линкольна.
Знаете, я была знакома с ним меньше двенадцати часов, но когда я поняла, что Игнациус сжевал Линкольна, у меня во второй раз за день на глаза навернулись настоящие слёзы. Я вытащила маленькую изжёванный кусок изо рта Игнациуса, отнесла его в дом и аккуратно положила на шкафчик красного дерева в гостиной, тот, где хранились все свадебные подарки и красивая посуда. Я не могла разобрать, от какой части его тела он был, но когда я надела очки и хорошенько присмотрелась, мне показалось, что он дёрнулся, по нему пробежала рябь, как по ртути, хотя он, вроде, был неподвижен и казался твёрдым, когда я прикасалась к нему.
Я потеряла всякий интерес к новостям и к своему ужину. Да, отчасти это было связано с тем, что я думала, что нашла кого-то, кто мог бы мне помочь, но на самом деле мне хотелось поговорить с кем-то, кроме Игнациуса. Бедняжка весь день старался изо всех сил ради меня, а Игнациус просто уничтожил его. Я сразу же отправилась в постель и лежала, ворочаясь с боку на бок, размышляя, что я скажу дочери, когда утром позвоню ей и расскажу о том, что произошло.
На следующий день я встала, надела одно из своих свободных платьев в цветочек без рукавов, повязала на седую голову шёлковый платок в тон и вышла из комнаты.
— Доброе утро, тётушка Мерль!
Я вскрикнула, как будто меня ударили ножом, когда где-то рядом с моей ногой раздался голос. Я посмотрела вниз и увидела маленькую серебряную пирамидку, чуть больше моего пальца. На стороне, обращённой ко мне, располагалась слегка расплывчатая зелёная рожица.
— О, Боже. Я не хотел вас напугать, — у линии рта опустились краешки, а глаза стали маленькими.
Я хотела поднять и обнять его, я была так рада его видеть.
— Линкольн, мальчик мой, это ты? Я думал, Игнациус съел тебя!
Его рожица помрачнела, и он стал выглядеть немного смущённым.
— К сожалению, так оно и было. Должен признать, он быстрее, чем кажется. Прежде чем я понял, что происходит, он оторвал мои щипцы, и моё тело оказалось у него в пасти.
— Почему же ты снова здесь?
— Ах! — его рожица просветлела. — Это благодаря моей нанотехнологической модернизации, которую, к счастью, Паула предусмотрительно подключила. Мне придётся подождать, пока Игнациус не исторгнет остальную часть меня, но тем временем я уже работаю над тем, чтобы выйти из неприятного положения, в котором оказались 95 % моего оборудования, и найти решение для этого инцидента.
Я нахмурилась.
— Линкольн, мальчик мой, слишком много громких слов с утра пораньше.
— Как только Игнациус погадит мной, я пересоберусь и займусь вопросом, как избежать того, чтобы меня не съели в будущем.
Я покачала головой.
— Я не хочу, чтобы ты снова перегонял козла. Ты дорогой, и я бы предпочла, чтобы ты был в безопасности. Найдутся и другие дела, которыми ты мог бы заняться, например, уход за садом.
Маленькая пирамидка застыла в неподвижности, глаза широко раскрылись, а рот вытянулся прямой линией.