Дима поздоровался с котом, сел на табуретку, потом вскочил:
— Могу чем-то помочь?!
На его место тут же вспрыгнул Блэки. Мужчина растерянно замер у стола.
Аня фыркнула, пересадила кота на подоконник, налила в чайник воды и щёлкнула кнопкой. Выдала гостю оранжевую чашку со смешной толстой серой мышью.
— Ой, спасибо. Любава Владимировна тоже мне её давала.
— Она вам подходит.
«Забавно!» — женщина открыла коробку: Дмитрий её вкусы угадал куда лучше Всеволода. Тот принёс утром тирамису из итальянской кондитерской, а Аня обожала простейшие «орешки».
— Спасибо! — она с удовольствием принялась за пирожное, несмотря на странное ощущение тумана в голове и как будто чужого тела.
Дима покраснел, как мальчишка.
— Мне показалось, вам такие понравятся.
— Ага! Так что про Куську? Я хочу её вернуть. Ия очень расстраивается.
— Да… а вы в курсе, кто забрал собаку?
— Знакомые Всеволода — произнеся имя, Аня почувствовала, как сердце забилось сильнее, а перед глазами поплыли розовые облака. Она помотала головой, сделала слишком большой глоток горячего чая и поперхнулась. Дима растерянно вскочил, схватил с полки стакан, стал оглядываться в поисках бутылки с водой или кувшина с фильтром.
— Всё в порядке, — кашляя пробормотала женщина. Через какое-то время продолжила: — В общем… это его хорошие приятели, очень любят собак. У них большой участок в пригороде, идеально для прогулок…
— Известно, как Кусимира привыкает к другой семье?
— О, сейчас спрошу, — Аня быстро набрала в мессенджере просьбу прислать фотографии таксы в новом доме.
— А почему вы спрашиваете?
— Понимаете… я… есть сведения, что Кусимира не у этих людей, а… э-э… в другом месте.
Дима почти не спал всю ночь, размышляя, начинать ли этот разговор. С самого утра сбегал в магазин, а затем три раза поднимался на этаж вверх, но струсив возвращался к себе. Наконец, собрался с духом и позвонил в дверь. Когда увидел Аню, такую сонную и домашнюю, со спутанными кудряшками и отпечатком подушки на щеке, его мысли разбежались по извилинам. Он с трудом заставил себя сосредоточиться и вспомнить, по какому поводу явился.
Дима обожал животных и жалел осиротевшую Кусимиру, хорошо понимал желание девочки оставить собаку себе. Однако он опасался реакции Ани, когда станет ясно, что он тоже участвовал в Ииной авантюре. А вдруг взрослые не сообщили девочке, что сбились с ног в поисках собаки? Ссориться с соседкой совсем не хотелось.
— Уверены в информаторе?
Он кивнул. Аня передёрнула плечами. Сомневаться во Всеволоде было тяжело физически, тело отвечало волнами боли. Женщина подняла с пола Цап Царапыча, прижала к себе.
Ответ пришёл через пару минут: с таксой всё замечательно, но фотографий нет, очень активная таксочка, постоянно не в фокусе получается.
— А мы можем её навестить? В эти выходные, например.
— Не думаю, что это разумно. Она только-только привыкнет к новым людям. Зачем её опять нервировать, — Всеволод явно не горел желанием вникать в дальнейшую судьбу собаки.
Аня показала переписку Дмитрию:
— Как-то так. А Куська на самом деле в другом месте… С ней точно всё хорошо?
— В этом не сомневайтесь, — горячо заверил мужчина, — Я могу отвезти вас туда вместе с Ией.
— О, чудесно! — женщина вздохнула с облегчением, — мы же можем забрать собаку обратно?
— Конечно! Её приютили временно.
— Дима, вы чудо! Вы не представляете, какой груз сняли сейчас с моей совести.
В порыве благодарности она чмокнула его в щеку. Дмитрий залился краской. Даже его уши приобрели алый оттенок.
— У вас звонок не фурычит. Я сейчас починю! — вдохновлённый похвалой сосед разобрался с капризным устройством за десять минут.
— Вот! Теперь будет слышно, если кто придёт.
— Благодарю! Я ваша должница! — Аня раскланялась, проводила гостя и стала собираться в школу за дочерью. Но лишь только вышла в тамбур, не успев даже закрыть за собой дверь, как почувствовала, что полностью теряет контроль над собой. «К Всеволоду, мне надо к Всеволоду! Без него я ничто!» — барабаном стучало в голове.
Собственное сознание сжималось, превращаясь в малюсенькую точку. С жутким усилием, будто в кошмаре, когда снится, что тело вдруг каменеет, Аня буквально вползла назад в квартиру. Путаясь в плюшевом костюме, к ней бросился Горыныч:
— Опаньки! Ни фига ж себе! Нельзя тебе туда! Видимо, это мы с Тишкой тебя как-то в своём уме держим.