Тёзки
- Что-то зайцы сегодня по дуге идут. Заметил? - Зайцы? Идут? Ты где видел идущего зайца? Они либо бегут, либо прыгают, либо сидят и байки травят. - Вот, ты зануда! Я про траекторию. Обычно они двигаются от кривой берёзы, мимо того большого камня и к роще. А сегодня прут на камень. Сам видел, как врезаются. Главное, вдарит с разбегу, со всей дури, и падает рядом. Потом очухается и сидит, башкой трясёт - понять не может: откуда каменюка взялась? - Это к грозе. Атмосферное электричество влияет на заячью навигационную систему. - Да какая у них там система! Поди сожрали чего забродившего. И гоняют пьяные. Я б на месте лешего у них права забирать начал. - Права на что? На бег по лесу? Оставь ты им последнюю радость. И так, бедолагам достаётся. Вон, вчера рассказывали... - Да-да! Интересно. Ты что, их байки подслушиваешь? И о чём болтают длинноухие? - Не подслушиваю. Просто... Просто... Просто слушаю. Да так. Ничего интересного, в принципе. Все заканчиваются одинаково: "И тут, я ка-а-ак сигану!" - Вон, смотри-смотри! Ещё один выруливает на трек. Ставлю килограмм женьшеня, что встретится с камнем. Спорим? - Да ну тебя, с твоим женьшенем! У тебя и нет, поди. Да и что мне с ним дел... Точно! Прямо в центр впечатался. И что? Ты целый день смотришь, как бедолаги бьются и тебе хоть бы хны? - А я что сделаю? С жезлом встать перед камнем и показаться? Так эти же, лихачи, меня таранить начнут. - Всё равно. Жестоко это. Вот так сидеть и наблюдать. Пойду, посмотрю. Может, помочь надо. У одинокого дерева на пригорке зашевелились листья. - Давай-давай. Только не показывайся ему. А то ушастый, кроме шишки на лбу, которая, заметь, заживёт, получит психическую травму на всю жизнь. - Не учи учёного. Между прочим, одна русалка говорила, что я очень даже ничего, - в удаляющем голосе можно было уловить нотки обиды. - Ты верь им больше. Этим русалкам одного надо, - вполголоса сказал кто-то оставшийся около дерева. * Когда неподалёку от огромного валуна хрустнул сучок, заяц, сидевший рядом, уже окончательно пришёл в себя и моментально отреагировал - прыгнул в сторону и умчался. - Чего же им неймётся-то? Может и правда - гроза будет? - сам себе проговорил голос около камня. - Надо подойти к этому вопросу научно. Итак. Что мы имеем? Точнее, кого мы имеем? Зайцев. Безбашенных летунов. Допустим, заяц "А" выдвинулся из точки "Б", в точку "В". В середине пути он изо всех сил, скажем так, соприкасается головой с точкой "Г". Спрашивается: сколько мозгов осталось в той голове, если изначально существование сей субстанции не было подтверждено? - А если на этот вопрос, - послышалось кряхтение и шорох около валуна. Несколько песчинок упало и скатилось с его верха на землю. - А если посмотреть с другого ракурса? Теперь голос раздавался с макушки камня. - Тэкс-тэкс. Где у нас точка "Б"? Ага. Вот она - кривая берёза. Что мы видим? Ну вот же оно. Мы наблюдаем дым. Тип - стелющийся. В непосредственной близости от старта. Так я и знал. Вот, где собака зарыта. Леший и его химические опыты. Страдают невинные лю... звери, а этому алхимику и трава не расти. Рядом с валуном возникло облачко пыли - некто невидимый спрыгнул на землю. Его голос удалялся в сторону корявого узловатого дерева: - Общественность имеет право разобраться! Почему безответственные эксперименты ставят под угрозу здоровье жителей леса? Бу! Ха-ха! Испугался? Ничего, это лучше, чем башкой в камень, - шорох веток, стремительный серый комок пронёсся совсем рядом с глыбой. Голос продолжил, прочистив горло. - Кхе! Доколе будут проводиться бесчеловечные опыты?! Мы не потерпим! Некоторые (не будем показывать пальцем), ха-ха, хотя их имена всем известны, ха-ха, в своём безоглядном увлечении наукой... м-м-м... э-э-э... допускают... э-э-э... допускают перегибы! * Низкий дым причудливыми подвижными клубами стелился по полянке, поросшей куцыми кустиками. По углам пятачка, полностью лишённого растительности, стояли горшки с тлеющими углями. На ветке узловатой берёзы в самом центре висела сумка лешего. А под деревом, в котелке варилось что-то малоаппетитное, клокочущее, булькающее, разбрызгивающее вокруг шипящие капли и испускающее тот самый густой белый дым. - Проходи-проходи. Чего прячешься? Уж я-то тебя вижу и чую. Забыл что ли? - из-за берёзы выглянул леший, сидящий на бревне, и кинул в бурлящее варево горсть травы - дым изменил цвет и стал тёмно-синим. - Я ж не заяц - растопырит уши, обо всём забудет и давай хвастаться. Иди сюда, садись рядом, рассказывай. - Я и не прятался. Думал, вдруг помешаю? - Ага. Деликатность. Ну всё теперь. Приличия соблюдены. Я тебя пригласил. Ты - вежливо посетовал на своё вторжение. Давай, что ли, дальше без дипломатического этикета? А то я начну себя чувствовать неловко, что сижу тут, без галстука, - вот с лешим всегда так. Он умный, зараза и ехидный. Разговариваешь с ним и не понятно: то ли шутит, то ли намекает, то ли обвиняет. - И это... Раз уж мы тут про мораль и этику... Слушай, зайцы жалуются. Я тебя ни в чём не обвиняю. Но ты пойми: они народ простой, безобидный, скромный. Жизнь нелёгкая. Похвастаться перед дружками или подружками - маленькая, но радость. А тут, всё чаще приходят и жалуются, что подслушивает кто-то. Уж и на меня думать стали. Не надо, а? Ну что там интересного? И главное, всегда одинаково заканчивают. - Во как. Я думал, что сам пришёл, а оказывается, это меня вызвали. Я думал, что я за длинноухих заступлюсь, а оказывается, сам их обижаю. - Ну вот, ты опять - дуться. Это не ты пришёл и не я тебя вызвал. Это тропинки наши сошлись вместе, понимаешь? Ты пройдёшь - нет? Иди сюда, рядышком. Чего мы орём через поляну, как сороки. Кстати, если байки послушать любишь - вот к кому обращаться надо. И им совершенно по... по... по барабану - подслушивают их или нет. Орут так, что весь лес... подслушивает. - Хорошо. Я понял. Не буду больше. * Сквозь клубы дыма стало видно силуэт идущего к берёзе. Когда тёмно-синие, постоянно двигающиеся будто в медленном танце, завитки расступились, из них появился человек средних лет. В свитере и джинсах, с небольшой аккуратной бородкой и недлинными тёмными жёсткими волосами, торчащими вихрами на макушке и чёлке. Человек ли? - Вот. Правильно. Присаживайся, - леший подвинулся и его гость опустился на лежащее бревно рядом. - Ты уж не сердись на меня, ладно? Я, видишь, зелье времени варю. А дым судьбы мне всё рассказывает. Так что, я знаю - зачем ты шёл, что сказать хотел и немного ещё. Посиди рядом - тоже почуешь. В котелок полетела новая пригоршня травы и дым стал ярко-белым. - И что узнать хочешь? В смысле - зачем варишь? Просто любопытство? - Просто, не просто, любопытство, не любопытство. С утра почувствовал, что надо. Тревога какая-то. И не пойму откуда. - Узнал? - А ты ещё ничего не увидел? Посиди ещё. Белый дым быстро проймёт. - Да ничего вроде пока. - Не спеши. Как Первый? Кстати, когда вы уже имена расскажете ваши? Ну не дело согласись - Первый, Второй. Вот я - Ях. Просто и понятно. Хоть и зовут меня все просто - Леший. Но имя-то есть. А у вас? - Первый - нормально. Болтается целый день на сосне... - На пригорке, на той, что ль? - Ага. Наблюдает, как зайцы надышатся твоим дымом и в камень. С разбега. - Ха-ха! Чудики. Но не насмерть же. Зато будет, что рассказать вечером. "Несусь я, значит, от кривой берёзы в рощу, а тут, на моём пути - камень, во-о-от такой, ну и я понимаю, что свернуть не успеваю, думаю, а вдруг он уступит, как тот дуб вчера, и ка-а-ак... очухиваюсь, глаза открываю и как сигану!" - Леший зашёлся смехом. - Ты тоже подслушивал? А мне, значит - нельзя? - Мне - можно. Меня они не чуют. Понимаешь, дым этот - и рассказывает и немного меняет судьбу. Зайцы вон, с траектории сбиваются слегка. Ты тоже, возможно. Почувствовал? Вокруг-то смотри. Гость лешего огляделся и понял, о чём толковал лесной хозяин. Клубы белого дыма уже не были бесформенными кучами, сгустками пара и сажи. Они теперь показывали спектакль. Вон - полянка, на которой сидят двое около костра: леший и он сам. Вон - зайцы носятся. Вон - пруд, в котором плавают бледные тени, с угадываемыми силуэтами женских тел - русалки. А это что? До боли. До щемящей грудь, сладкой боли, до комка в горле, знакомые контуры. Это же... Дом... Дом! И где? На пригорке, где остался Первый. Вместо сосны стоит дом. Неказистый, кривой, вот-вот развалится. Но дом. Сердце забилось. Не верилось. И верилось. И опять не верилось. - Леший... Ях... Ты это видишь? - Что видишь? Тебе и мне - разные вещи показывают. Что там у тебя? - Дом. - Вот оно что. Может быть. Может. Теперь понятнее. Хотя... - Что понятнее? Что может быть? Откуда здесь, в глуши - дом? Что "хотя"? - Я вижу поваленные, загубленные деревья, зверушек убитых. И человека. Сюда идёт. Теперь, понятно - зачем. Да-а-а. - Человек? Один? Дом строить? Зачем? Кто? Почему один? - Второй... - Это что - предсказание? Так будет, да? Кто он? - Второй... Не трещи. Пожалуйста. Дай подумать. В одиночестве. Пожалуйста. Извини. Иди к Первому. Вспомните имена свои, что ли? Давай. Пока, - Леший кинул в котелок ещё один пучок травы и дым стал ядовито красным. * На пригорке никого не было. Слышался разговор сорок из рощи неподалёку. Сплетницы. Про лешего и нашу встречу с ним уже кричат. Дуры! Ничего мы не пили и не курили. Что за фантазии? Что? Лягушек в котёл кидали? А потом к русалкам пошли? Языки, что помело! Не стал слушать дальше. Зайцы - куда интеллигентнее. Тоже приврут, конечно. Но как-то по доброму, бесхитростно, мягко. "Имена вспомните". Что их вспоминать? Помним, верим, храним. Но никому не скажем. Зачем они