Выбрать главу

Плакат В. Денисовского.

Соглашение, разрешавшее гитлеровцам оккупировать Чехословакию, было заключено в Мюнхене в сентябре 1938 года. Его подписали главы четырех держав: от Германии Адольф Гитлер, от Италии Бенито Муссолини, от Англии Невилл Чемберлен, от Франции Эдуард Даладье. Соединенные Штаты Америки дали согласие на это. Чехословацкого представителя даже не позвали туда. Вот как капиталисты решали судьбы небольших стран.

Наш полпред сообщал из Лондона в Народный комиссариат иностранных дел: «Утром 30 сентября, когда в Лондоне стали известны условия Мюнхенского соглашения, я поехал к Масарику (экс-президент Чехословакии) выразить мое глубокое сочувствие народам Чехословакии и мое глубокое возмущение предательством Англии и Франции в отношении Чехословакии. Масарик — высокий, крепкий, в обычных условиях несколько циничный мужчина — упал мне на грудь, стал целовать меня и расплакался, как ребенок. „Они продали меня в рабство немцам, — сквозь слезы восклицал он, — как когда-то негров продавали в рабство в Америке!“».

Советский Союз предложил Чехословакии, если она будет сражаться с фашистами, военную помощь. 40 наших дивизий сосредоточились в полной готовности у западной границы. Правительство буржуазной Чехословакии не решилось на борьбу.

Мюнхенское соглашение приблизило гитлеровские войска к границе СССР. Однако в политике крайне редко бывает, чтобы важным соглашением преследовалась только одна цель. Так было и в Мюнхене.

За счет развитой чехословацкой промышленности усиливался военный потенциал фашистов. Чехословацкие заводы переводились на выпуск оружия для гитлеровской армии.

Был укреплен авторитет Гитлера в самой Германии. Мы знаем, что в то время даже генералы хотели избавиться от фюрера. Если бы Гитлер и нацисты не добивались одного успеха за другим, было вероятным восстание против них. Ближайший советник Масарика говорил нашему полпреду в Праге: «Чехословакия принесена в жертву именно потому, что все участники этой трагедии страшно боялись крушения гитлеровского режима, боялись погибнуть под развалинами этого колосса, боялись неизбежной революции, которая затронула бы тогда не только Францию, но и Англию, да и всю Европу».

Чемберлен и Даладье знали, что германские капиталисты не смирились с поражением в первой мировой войне и не расстались с намерением завоевать господство над миром. Заручившись Мюнхенским соглашением, они надеялись отвести от своих стран угрозу нацистского нападения. Чтобы избежать столкновения Англии и Германии, английские политики предлагали Гитлеру разделить мир и сферы влияния между собой, скрепить сотрудничество совместным военным выступлением против Советского Союза.

Была еще одна цель у английского и французского правительства. И если другие понять еще как-то можно, то эта никак не укладывается в рамки здравого смысла. Отдав немцам Чехословакию, Чемберлен и Даладье надеялись удовлетворить захватнические аппетиты Гитлера и тем предотвратить военное выступление Германии. Похоже было бы, если бы горожане, узнав, что к их городу приближается банда грабителей, не попытались бы схватить ее, а выделили ей для грабежа богатый дом — берите! Но только без шума и выстрелов. Когда Чемберлен вернулся из Мюнхена в Лондон, он перед микрофоном торжественно, со слезой в голосе заявил: «Я привез мир для нашего поколения!» А через одиннадцать месяцев началась вторая мировая война.

Все цели, которые были у Чемберлена и Даладье, очень устраивали Гитлера, в том числе и совместное нападение на СССР. Больше же всего фюрера устраивало в Мюнхенском соглашении то, что Германия в скорой теперь войне избежит борьбы на двух фронтах. Как это было важно для Гитлера! Он знал о заговоре генералов. Не все знал, но многое. Он был еще слаб, чтобы повесить заговорщиков. Армия в тот год за своих генералов смела бы нацистов со всеми их СА, СС и гестапо. Но нельзя было вешать генералов и по другой причине: кто бы тогда осуществил его главную мечту — покорение огнем и мечом всего мира? Кто возглавил бы армии, корпуса, дивизии, полки? Жестокий, истеричный, злобный фюрер наберется терпения, чтобы приручить генералитет. И самое веское средство приручения у него в кармане — «Генералы, не бойтесь! На два фронта воевать не будем!»

22 августа 1939 года, позвав высокопоставленных военных к себе на беседу, Гитлер сказал им: «Чемберлен и Даладье? Я их видел в Мюнхене. Это жалкие червяки. Они слишком большие трусы, чтобы напасть. Они не выйдут за пределы блокады».

«Я привез мир для нашего поколения!» — говорил Чемберлен. Если он не лицемерил, то исключал из понятия «наше поколение» советских людей и немцев, ведь он сделал так много, чтобы началась война между СССР и Германией. Но он солгал и поколению своих соотечественников. Солгал, видимо не догадываясь, что именно после Мюнхенского соглашения у Гитлера созрело решение: прежде чем напасть на Советский Союз, захватить своих капиталистических соседей. Гитлер увидел: «жалкие червяки» панически боятся его.

Хотя нет еще войны, хотя в руках не автомат, а пневматический молоток, молодой рабочий прекрасно знал, что он уже воюет с фашистами.

ДОГОВОР О НЕНАПАДЕНИИ

е устал ли ты, дорогой друг, от разговора о политических событиях в канун войны? Но что делать? Война есть продолжение политики… Можно было бы в нескольких общих абзацах изложить то, на что у нас с тобой ушли страницы. Но было бы это хорошо? Честно признаться, мне и самому не терпится начать рассказы о людях с чистой совестью, о героях битвы с фашизмом, а пришлось говорить о «жалких червяках», о гнусном выродке Адольфе. Дело в том, что и в наше время и «жалкие червяки» и гнусные выродки не перевелись. Если ты будешь постоянно слушать известия по радио, читать зарубежные материалы газет — ежедневно, без пропусков, — ты отметишь в современном мире и прямых наследников Чемберлена и даже Гитлера. По напряженности политическая борьба наших дней не уступает той, что велась перед второй мировой войной. По важности превосходит ее — решается серьезнейшее дело: быть или не быть третьей мировой войне с применением ядерного оружия.

Современную политическую борьбу — кто в ней берет верх, кто куда клонит, кто и какие цели ставит — лучше поймешь, если будешь знать политику прошлого.

С 1945 года многое изменилось в мире. Однако империализм не исчез и не стал лучше. Не изменилось его отношение к коммунизму. В числе средств, которыми империалисты борются с коммунистами, по-прежнему не на последнем месте клевета. Находятся такие историки, такие политики, которые утверждают сейчас, что вторая мировая война стала возможной из-за того, что Советский Союз заключил в 1939 году с Германией договор о ненападении, но отказался заключить в тот год союз с Англией и Францией. Ужасное обвинение, не правда ли? А факт остается фактом: договор у нас с Германией был. Вот опять отсрочка разговора о боях и сражениях. Мы должны опровергнуть обвинение антикоммунистов — я, как бывший фронтовик, ты, как внук фронтовика.

Центральный Комитет Коммунистической партии, Советское правительство яснее чем кто-либо в мире видели, как опасен фашизм, чем он грозит не только советскому народу, но и всему человечеству. Не однажды, а многократно Советский Союз предлагал Англии и Франции договориться о совместных действиях на случай, если Германия начнет войну против любой страны в Европе. Зная, какие надежды правительства Англии и Франции возлагали на Гитлера, не трудно представить, что все наши предложения под разными предлогами отклонялись.