Время от времени Абивард вызывал одного из них, чтобы посмотреть, сможет ли он оправдать свое хвастовство. Одним жарким, липким летним днем в разгар он позвал к себе в резиденцию мага по имени Бозорг, молодого, энергичного парня, который не сопровождал армию во всех ее кампаниях в западных землях Видессии, но недавно прибыл из Машиза.
Бозорг очень низко поклонился Абиварду, показывая, что признает, что его собственный ранг низок по сравнению с рангом генерала. Венизелос принес вино, приправленное соком апельсинов и лимонов, фирменное блюдо прибрежных низменностей. За последние пару лет Абивард полюбил его. Губы Бозорга скривились в выражении, источающем отвращение.
«Слишком кисло для меня», - сказал он, а затем продолжил: «в отличие от моего милостивого и щедрого хозяина, чья доброта подобна солнцу днем и полной луне ночью, освещающей своим сиянием все, к чему прикасается. Его приглашение оказало мне честь, превышающую мои скромные достоинства, и я буду служить ему всем своим сердцем, всей своей душой и всеми своими силами, какими бы слабыми ни были мои способности ».
Абивард кашлянул. В пограничных владениях, где он вырос, не делали комплиментов с помощью лопатки. Видессиане тоже не привыкли к такой приторной полноте; в их похвалах, как правило, сквозила сардоническая нотка. Но при дворе Машиза лесть не знала границ.
Бозорг, должно быть, ожидал, что он тоже примет это как должное, потому что продолжил. «Как я могу служить доблестному и благородному господину, чье могущество заставляет Видесс трепетать, чей натиск подобен натиску льва, кто нападает со скоростью ястреба-тетеревятника, при приближении которого бледные жители Востока, не знающие Бога, убегают, как шакалы, кто разрушает городские стены подобно землетрясению в человеческом обличье, кто...»
Терпение Абиварда лопнуло. «Если вы дадите мне возможность вставить слово, я расскажу вам, что у меня на уме.» Он был рад, что Рошнани не слушала Бозорга; он бы еще долго переживал землетрясение в человеческом обличье.
«Твои манеры резки», - угрюмо сказал Бозорг. Абивард свирепо посмотрел на него. Он посылал менее враждебные взгляды в сторону видессианских генералов, армии которых он сверг. Бозорг поник. Переминаясь с ноги на ногу, он признался: «Я, конечно, здесь, чтобы служить тебе, господь».
«Это облегчение», Сказал Абивард. «Я думал, ты пришел, чтобы заткнуть мне уши патокой.» Бозорг принял глубоко оскорбленный вид. Он недостаточно практиковался в этом; это выглядело скорее приклеенным, чем подлинным. Абивард оказал ему услугу: он проигнорировал это. Сделав паузу, чтобы собраться с мыслями, он продолжил: «Что мне нужно от вас, если вы можете дать мне это, так это своего рода представление о том, что Маниакес собирается сделать с нами в этом или следующем году, или когда он решит, что достаточно силен, чтобы встретиться с нами в открытом бою.»
Теперь Бозорг действительно выглядел обеспокоенным. «Господи, ты поставил передо мной нелегкую задачу. Автократор видессиан, несомненно, осуществит свои планы с помощью самого лучшего колдовства, которое он сможет получить от тех маленьких осколков Империи, которые все еще находятся под его контролем.»
«Если бы то, чего я хотел, было просто, я мог бы подарить серебряные ковчеги или видессианские золотые изделия любому местному магу изгороди», - сказал Абивард, глядя свысока на мага из Машиза. Его длинный нос был бы слишком длинным. «Тебя, сиррах, рекомендуют как за талант, так и за мастерство. Если я отправлю вас обратно в столицу, потому что у вас не хватит духу написать эссе о том, о чем я вас прошу, вы больше не получите подобных рекомендаций в будущем ».
«Ты неправильно понял меня, господин», - быстро сказал Бозорг. «Не подлежит сомнению, что я попытаюсь выполнить эту задачу. Я всего лишь предупредил вас, что Бог не гарантирует успеха, по крайней мере, против волшебников, которыми командует Маниакес Автократор.»