— Спасибо, — пробубнил я, отводя взгляд.
Блин! Как же стыдно! Меня спасла девушка! Но и неблагодарной свиньёй быть не хотелось.
— Чем я могу отплатить тебе за помощь? — спросил я, вновь посмотрев на неё.
— Пока ничем. Позже сочтёмся. Будем считать, что ты должен мне услугу.
Я кивнул.
— Хорошо. Согласен.
* * *
— Разрешите спросить, моя госпожа?
— Конечно, Даир, — лёжа на софе, Таргин небрежно махнула кистью. Её глаза были закрыты, она отдавалась блаженству от медленного поглощения чужих эмоций, чувств и переживаний, среди которых боль была наиболее вкусной и действовала на всех пятерых ядаров Дархасана, как наркотик.
Тело Таргин покрывали одежды из голубого полупрозрачного шёлка: широкие шаровары и туника с овальной прорезью на пупке, вокруг которого красовалась татуировка восьмиконечной звезды с завитушками узоров в её лучах. Из украшений только серебряные браслеты с колокольчиками обхватывали её запястья и лодыжки.
Облачённый в чёрный балахон и держа в правой руке резной посох, увенчанный человеческим черепом, Даир стоял в личных покоях хозяйки. Круглая зала на самом верхнем этаже трёхкилометровой башни достигала четырёхсот метров в поперечнике, в то время как основание было в два раза шире. Купол помещения висел над полом на высоте тридцати метров. Пол, вымощенный квадратными плитами из мрамора двух цветов — бежевого и коричневого, напоминал гигантскую шахматную доску. Не дотягивая пяти метров до купола, от пола к потолку тянулись арки окон — всего двенадцать штук, расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга. Каждое закрывала полупрозрачная белая штора.
Огромная зала пустовала, и любой звук распространялся по ней с многократным эхом. Но насчёт пустоты покоев хозяйки Даир не беспокоился. Ядары владели магией созидания, поэтому могли сотворить всё, что угодно, практически из воздуха. Госпоже Таргин ничего не стоило наполнить помещение всем, чем пожелает. Но не было нужды. В большинстве случаев она обходилась минимумом мебели: софа, кресло, небольшой столик.
— Почему вы благоволите Шаину? Я не помню, чтобы за последнюю тысячу лет моя госпожа выделяла кого-то среди будущих участников турнира.
— Себя вспомни, мой мудрый Даир. Ведь именно тебя я и приблизила к себе и до сих пор держу под рукой.
— Только после победы на турнире. Поэтому я не в счёт, моя госпожа.
— Мудрый и скромный Даир, — Таргин улыбнулась. — Ревнуешь к новичку, старый некромант?
Вопрос был риторическим. Старик ни в коем случае не ревновал. И знал, что госпожа об этом знает. Она любого подчинённого читала, как открытую книгу. Чужой разум для Таргин, как и для любого ядара, никогда не был тайной. Поэтому Даир даже в мыслях не пытался юлить, находясь рядом с госпожой. Трупы тех, кто пытался это делать, уже давно стали кормом для червей.
Таргин приоткрыла глаз. На Даира уставился зрачок, затянутый золотой поволокой — знак того, что она находилось во власти наркотического наслаждения. В иных случаях её тёмно-синие глаза излучали ледяной холод. Она едва ухмыльнулась. Лицо подчинённого, как и разум, было бесстрастным, но раз уж он спрашивает…
— Понимаю. Тебе любопытно, Даир.
— Вы, как всегда, правы, моя госпожа.
— Льстец, — Таргин усмехнулась. Она помолчала некоторое время, ожидая какой-либо реакции подчинённого, но тот всё так же оставался бесстрастным. — Что ж, слушай… — Таргин замолчала на миг, улыбнулась и произнесла: — От Шаина пахнет Вахиразом.
Вот тут она сполна насладилась, впитывая эмоции страха и смятения, волной поднявшиеся из глубин души старика.
— Тогда его следует немедленно убить, — пролепетал старик, совсем забыв, с кем разговаривает.
— Умерь свой пыл, некромант! — Таргин повысила голос лишь слегка, но и этого оказалось достаточно, чтобы многократное эхо, как ледяной водопад, привели старика в чувство.
— Прошу меня простить, моя госпожа. Для меня было непростительной ошибкой поддаться слабости. Я приму любое наказание, какое вы изберёте для вашего покорного слуги, — Даир согнулся в глубоком поклоне.
Он нисколько не лукавил и действительно приготовился принять любое наказание за непростительную, как он считал, ошибку. С его-то богатым жизненным опытом поддаваться власти эмоций было немыслимым. Как он посмел предположить, что хозяйка чего-то не учла? Она точно знает, что делает. Она ведь ядар!