— Почему бы тебе не покинуть кладбище и не убить людей, пока община спит?
— Я привязан к могиле моей любимой. И не обрету покоя, пока не перебью их всех до единого!
Это походило на правду… но демону всё равно не хотелось верить.
— Как тебя зовут? И как звали твою любимую?
— Меня — Масир. А её… — демон запнулся на мгновение и тяжело вздохнул, — Изман.
Алая кивнула.
— Ты уйдёшь и позволишь моей мести свершиться?
— Прости, не могу. Обманутые люди ни в чём не повинны. Я не допущу, чтобы ты их убил.
— Они повинны в том, что поверили ему, а не мне! — взревел демон. — Уходи, воительница, и иди с миром, пока у тебя есть возможность!
— Нет!
Демон оскалился, зарычал и бросился на Алаю, пытаясь достать её уцелевшей лапой. Девушка тут же ушла в сторону. Блеснуло сияющей дугой лезвие меча, но наученная горьким опытом тварь отскочила назад, избежав рокового удара. Демон исчез.
Алая замерла, вновь доверившись инстинктам: они кричали, что враг никуда не делся, что он ходит вокруг, выжидая удобного мгновения для атаки. И что было опаснее всего, копыта твари не издавали ни звука, даже дыхание демона не тревожило чуткий слух девушки. Опасно! Он, возможно, приближается, а она его в нужный момент не заметит и не услышит.
Алая понимала, что во второй раз может не повезти, но всё же закрыла глаза, полностью сосредоточившись на мече. Зрение сейчас ей не помощник, а может, наоборот, отвлечь от цели. Слух тоже не играл никакой роли. Скрытый за изнанкой эфира демон был недосягаем для её чувств. Надёжная и острая сталь, точно направленная в цель — только это в её положении поможет избежать смерти.
Демон близко! Сейчас ударит! Только надо понять откуда!
Время замедлилось, волнистый узор на её руке пришёл в движение. Лезвие меча полыхнуло огнём, обдав Алаю волной нестерпимого жара, но, стиснув зубы, она удержала рукоять оружия в сомкнутых пальцах. Резко развернувшись, девушка рубанула клинком перед собой, явно ощутив страх врага, напуганного неожиданной вспышкой огня.
Каким бы сильным ни был демон, подобный удар он не мог ни заблокировать, ни увернуться от него. Раскалённое лезвие меча беспрепятственно прошло сквозь тело твари от макушки до паха.
Чудовище простояло несколько мгновений, удивлённо разглядывая противницу, затем из страшной раны брызнула во все стороны кровь, и демон развалился на две аккуратные половинки.
Волнистый узор, всё это время двигавшийся по руке Алаи, замер, и тут пришла знакомая боль, будто сотни огненных лезвий одновременно впились в кожу! Забрызганная кровью врага девушка рухнула на колени и закричала. Меч упал рядом, звякнув клинком о камешки.
Когда, спустя некоторое время, боль отступила, Алая, тяжело дыша, вытерла со лба смешавшийся с кровью пот. Так вот какая цена уплачивается за способности предназначения? К этому придётся привыкать и об этом стоит помнить. Иначе в следующий раз пробудившаяся боль может привести её к смерти.
Подняв меч, Алая вложила оружие в ножны. Встав на ноги, оглядела труп поверженного врага. На её удивление, тело быстро гнило и разваливалось. А через несколько мгновений ветер развеял оставшуюся после него горку пыли.
— Ты убила… — начал было старик и вздрогнул, увидев изгвазданную в крови воительницу, вышедшую из ворот кладбища. — Создатель! Ты не ранена?
— Всё в порядке, — Алая показала Фарху ладонь, остановив шагнувшего к ней деда. — Устала немного. Но с демоном покончено.
— Хвала Всеблагому Ану! Наконец-то! Пойдём. Наша община со всем радушием примет тебя. Заодно отдохнёшь и смоешь кровь.
Алая устало кивнула и последовала за стариком.
Фарх привёл её в довольно просторный двор, окружённый десятком домов, среди которых своей убогостью выделялись курятник и хлев. В середине двора широким, каменным пеньком торчал колодец. Под навесом сидели три женщины, одетые в белые платья, и взбивали палками баранью шерсть, разложенную на тёмной скатерти. Рядом с ними играли дети в какую-то игру с камешками.
— Эй, Манья! — сложив ладони перед губами, позвал Фарх, едва они с Алаей оказались во дворе общины.
Одна из женщин встала из-под навеса и быстрым шагом направилась к прибывшим.
— Долгих лет вам жизни, отец, — подойдя, произнесла она и поклонилась.
— Куда уж ещё дольше жить? — проворчал старик. — Уже девятый десяток разменял. Лучше помоги нашей гостье смыть кровь, а потом проведи её домой, пусть отдохнёт.
Фарх ушёл по делам, оставив с Алаей Манью.
Относительно обещанной платы девушка волновалась чуть-чуть. Сидела в ней слабая мысль, что её могут обмануть и не отдать обещанных жетонов. Хотя с другой стороны — зачем им это делать? Жетоны не представляли для простых людей особой ценности…
Смыв у колодца запёкшуюся кровь, и приведя себя в порядок, Алая почувствовала себя лучше. Затем Манья повела воительницу к себе в дом. Девушка переступила порог вслед за хозяйкой, после Манья тихо и аккуратно притворила за ними дверь. На немой вопрос Алаи хозяйка улыбнулась и прошептала:
— У нас дочка спит.
— У вас? — приподняв бровь, тихо спросила Алая.
— Да, муж мой с ребёнком остаётся, пока я работаю. И наоборот.
Алая кивнула, затем Манья провела девушку в небольшую гостиную и жестом пригласила гостью устроится на подушках, беспорядочно лежавших на узорчатом ковре.
— Я сейчас принесу попить и поесть.
Тут было темно. Свет еле пробивался сквозь занавешенные квадратные окна косыми лучами, в которых танцевала блестящая пыль. Алая откинулась на подушках, расслабилась и устало прикрыла глаза, наслаждаясь тенью и прохладой. Вспоминая скоротечную, но напряжённую битву с демоном, девушка волей-неволей возвращалась в мыслях к словам демона об изнасилованной возлюбленной. О том, что Масира убили люди этой общины. Глядя на старика Фарха и его дочь Манью, она не могла себе представить, что здешние люди способны на такое. Хотя дома, в своём родном мире, люди совершали и более ужасные вещи по отношению к её расе.
Хозяйка вскоре вернулась с подносом, на котором исходила паром чаша вареных белых зёрен с кусочками мяса сверху и кружка с каким-то напитком. Манья опустилась на колени и поставила поднос перед гостьей.
— Прошу, — хозяйка улыбнулась.
Еда пахла приятно, отчего живот очнулся и заурчал, а рот наполнился слюной. Взяв деревянную ложку, Алая принялась за угощенье. Довольно быстро покончив с блюдом, она пригубила напиток. Он оказался слегка сладким на вкус, горячим, но в то же время холодил язык и горло. Ничего подобного Алая никогда не ела и не пила.
— Спасибо за угощение, — произнесла она и благодарно кивнула. Её обуревали смешанные чувства, ибо не привыкла к тому, что люди относятся к ней дружелюбно.
Манья улыбнулась, взяла поднос и поднялась.
— Отдыхай. Отец скоро вернётся.
Она развернулась, чтобы уйти, но Алая вдруг заговорила:
— Скажи… ты знала Масира и Изман?
Манья замерла, а затем медленно развернулась к гостье. Алая всё поняла по лицу хозяйки.
— Масир… был младшим братом моего мужа. А Изман… моей младшей сестрой. В Масира вселился демон, он обезумел и убил мою сестру.
Проклятье! Алая замерла с открытым ртом, так и не решаясь спрашивать дальше.
— Прости. Я не знала. Иначе б…
— Ничего страшного, — Манья тяжело вздохнула.
Алае очень хотелось разузнать подробности их гибели, но она не имела права ворошить чужое прошлое и бередить чужие душевные раны. Но хозяйка сама продолжила:
— Пойдём, я покажу.
Алая без слов поднялась и зашагала вслед за Маньей. Они вышли из гостиной, прошли короткий коридор и остановились у одной из двух дверей. Манья приставила к губам палец, затем, грустно улыбнувшись, осторожно приоткрыла дверь.
В комнате, лёжа в маленькой деревянной кроватке, посапывал младенец. Рядом, устроившись на полу, спал на подушках мужчина.