Ллойд сказал, что английское правительство хотело достичь серьезного прогресса в деле запрещения испытаний ядерного оружия. Остается решить всего лишь три проблемы — срок моратория, квоту инспекций и состав контрольной комиссии. Они хотели бы, чтобы руководители Советского Союза, Соединенных Штатов и Англии обсудили эти темы и нашли решение. Он явно пытался втянуть Громыко в конкретное обсуждение этих вопросов.
Но не тут-то было. Андрей Андреевич многозначительно молчал. А в конце мрачно заметил, что Пентагон не хочет запрещения ядерных испытаний и Соединенные Штаты блокировали работу Комитета по разоружению в Женеве.
А в это время вереница черных машин мчалась все дальше на восток в безвестное селение Плер-Сюр-Марн, где в 1919 году служил Малиновский — рядовой второго полка первой бригады русского экспедиционного корпуса во Франции.
Уже подъезжали к селению, когда дорогу перегородило упавшее дерево. Возле него не спеша копошилось несколько рабочих. Хрущев вышел из машины, подошел к ним и, не говоря ни слова, взял у одного из них большой топор. Все замерли. А он сильными уверенными движениями начал рубить дерево. Рабочие, охранники и маршал образовали круг, наблюдая, как работает советский премьер. Но Хрущев ухмылялся: пусть все увидят, что Советское правительство состоит из простых рабочих.
Закончив работу и отбросив разрубленное дерево в сторону, Хрущев представился лесорубам. Они не выразили особого удивления и предложили ему распить бутылочку «бужеле», Никита Сергеевич, разумеется, не отказался.
Но вот и селение Плер. Оно не отличается от десятка других французских деревень, которые только что проехал Хрущев, — маленькие домики, утопающие в зелени садов, а кругом аккуратно возделанные поля. Скоро все население высыпало на улицу посмотреть на высоких гостей из России. И тут надо признать, впервые, да и, пожалуй, единственный раз за все время своего десятилетнего правления, Хрущев уступил пальму первенства, — не он, а Малиновский пользовался интересом у крестьян. На маршала показывали пальцами и перешептывались, что этот грузный русский в странной униформе был когда-то солдатом и жил у них в деревне, а теперь он маршал и командует советскими войсками, которые не сегодня-завтра могут захватить всю Европу и Францию… Между тем Малиновский на каком-то ломаном языке, в котором жители все-таки узнали французский, обращался к ним и спрашивал, жива ли его хозяйка, молодушка Мария-Луиза. Он так и сказал «молодушка Мария-Луиза».
Ее быстро нашли. Пожилая женщина с огрубевшими от солнца и работы чертами лица и советский маршал обнялись и стали вспоминать, что было тридцать пять лет назад. Глядя на них, французы тут же решили, что постоялец и молодая хозяйка были любовниками. Ее сын принес вина и сыра. Все выпили, и Мария-Луиза внимательно слушала, видимо с трудом понимая, военные истории, которые рассказывал ей Малиновский. Хрущев улыбался.
Потом они вышли во двор. Местные жители уже снесли туда всякую снедь: телятину, жирных кур, овощи, ну и конечно же доброе французское вино в больших плетеных бутылях. В центре внимания по-прежнему был Малиновский.
— Конечно же мы помним вас, — раздавались голоса. — В вашей роте был еще русский медведь. Не так ли?
Маршал рассмеялся и сказал Хрущеву, что по пути во Францию они действительно подобрали медвежонка. Малиновский спросил:
— А где та красивая молодая женщина, которая работала в местном кабачке?
Кто-то сказал:
— Смотри-ка, помнит, а женщины давно нет — уехала куда-то.
Хрущев отметил про себя, что эта женщина неспроста запомнилась Малиновскому. Ай да Родя.
Неожиданно два жандарма на мотоциклах с грохотом ворвались на крестьянский двор. Они передали Хрущеву срочное послание из Елисейского дворца. Никита Сергеевич разорвал конверт, и переводчик прочитал: это приглашение приехать на заседание руководителей четырех великих держав, которое состоится в Елисейском дворце сегодня в три часа дня.
— Надо ехать в Париж, — помрачнел Хрущев.
И сразу же кавалькада черных лимузинов двинулась в Париж.
В три часа дня 17 мая Эйзенхауэр, Макмиллан и де Голль сели за стол переговоров в Елисейском дворце. Де Голль сообщил, что ответ от Хрущева не поступил. По последним сведениям, он целовал детей на улицах и произносил лозунги в поддержку французской коммунистической партии.
А Хрущев в это время отдыхал, принимая ванну, в резиденции советского посла. Накануне Виноградов рассказал ему историю, как русский император Александр III ловил рыбу в пруду и кто-то из его свиты прибежал к нему со срочным обращением от германского кайзера. Однако царь даже не обернулся. «Пусть Европа подождет, пока русский царь рыбу ловит», — бросил он через плечо.