Правительство и ЦК, заявил Хрущев, на этом не остановятся. Они продумывают вопрос, как перейти в будущем на территориальную систему в строительстве вооруженных сил. Возможно, это будет повторением того, что было сделано Лениным еще в первые годы советской власти.
Разумеется, аплодисментов была целая буря, Верховный Совет, как всегда, единодушно принял предложенный Хрущевым закон о сокращении войск. Но из военных, присутствующих в Кремле, его поддержали только командующий советскими войсками в ГДР маршал Захаров и министр обороны Малиновский. Хотя поддержка Малиновского была скорее формальной, нежели по сути. Воздав хвалу ракетным силам, он подчеркнул, что войну нельзя выиграть каким-либо одним видом оружия — нужны объединенные усилия всех родов войск. Поэтому в наших вооруженных силах они поддерживаются на необходимом уровне и в соответствующих пропорциях.
Вот и гадай после этого — согласен Малиновский с Хрущевым или нет. А начальник Генерального штаба Соколовский и командующий Объединенными Вооруженными Силами Варшавского Договора Конев красноречиво промолчали на сессии. Позднее оба будут смещены со своих постов.
Накануне сессии в «Правде» появилась неприметная заметка в несколько строк, которая сразу же привлекла к себе всеобщее внимание. В ней сообщалось, что А. И. Кириченко назначен первым секретарем Ростовского обкома партии. До этого он был членом всемогущего Президиума, вторым секретарем ЦК, отвечающим за кадры. Многие считали его наследником Хрущева. Что случилось?
Кириченко в Москве не любили. Маленький, толстый, с огромным пузом, он походил на борова не только внешностью, но и всем своим существом. Совершенно безграмотный, но настырный и наглый, он рвался наверх, не считаясь ни с чем и ни с кем. Когда его сняли, многие вздохнули с облегчением — наконец-то поняли, что дурак, одиозная фигура. Но только после доклада Хрущева на Верховном Совете все прояснилось: Кириченко противился реорганизации армии и милиции.
В Вашингтоне шеф ЦРУ Аллен Даллес так прокомментировал решение о сокращении войск: «Несомненно, Хрущев наступил многим на мозоль» и «вероятно, вызовет недовольство многих военных своим недавним сокращением». Что ж, он был прав. Но куда более глубокой и пророческой была оценка руководителя департамента внешней политики Гертера: «Хрущев конечно же изменил тон. Но до парижского саммита мы так и не узнаем, остался ли он той же авторитетной личностью, с которой нам приходилось иметь дело в прошлом».
Посол Томпсон прислал из Москвы следующую телеграмму: «Хрущев связал себя с курсом, отход от которого становится все более трудным, а провозглашенные изменения, если они окажутся успешными, будут иметь тенденцию вызывать последующие изменения, ведущие со временем к образованию более нормального общества в СССР. Темпы такого развития событий трудно измерить, но я считаю, что они будут развиваться быстро — частично из-за того, что Хрущеву уже 65 лет, и ему приходится спешить».
В общем, в Вашингтоне сумели разглядеть сквозь шелуху славословий, что решение Хрущева сократить войска причинит ему немалые трудности.
Парадоксально, что примерно в это же время президент США тоже бился за сокращение военных расходов. И противники у него были те же. Правда, именовались они не Славский, а Маккоун, не Малиновский, а Гейтс, не Шелепин, а Даллес. Однако суть спора была той же. Эйзенхауэру приходилось даже, пожалуй, потяжелей, чем Хрущеву.
Но вот что интересно. Судя по национальным разведывательным оценкам, которые в США сейчас рассекречены, угроза со стороны советских обычных вооруженных сил американцев совсем не пугала, хотя численность их была сильно завышена. Наверное, и объяснение этому есть — Америку от них прочно ограждал океан. Тем не менее пропагандистская шумиха, поднятая вокруг объявленных Хрущевым сокращений, заставила разведку заново рассмотреть эти оценки в сторону их существенного понижения. Проделал эту кропотливую работу молодой аналитик ЦРУ Рей Гартхоф, в 1960 году появилась новая стратегическая оценка Советских Вооруженных Сил, Аллен Даллес вызвал его к себе в кабинет и сделал такой комплимент:
— Рей, вы смогли уничтожить больше советских дивизий, чем кто-либо другой после Гитлера…
Другое дело ракеты. Предвыборная президентская кампания в США была в полном разгаре. Причем оба претендента: Кеннеди от демократов и Рокфеллер от республиканцев — наперегонки, кто громче, трубили о ракетном отставании США. Военные настаивали на создании сверхмощного бомбардировщика Б-70. Военное министерство добивалось значительного расширения программы строительства ракет и увеличения мощности ядерных боезарядов для ракет «Минитмен». Для этого, естественно, требовалось возобновить ядерные испытания.