Теперь согласно инструкции летчик должен был нажать на панели две кнопки, включавшие часовой механизм подрывного устройства. После этого у него будет еще 70 секунд, чтобы катапультироваться, прежде чем взорвутся самолет, фотокамеры и другой шпионский инвентарь. На следующий день НАСА опубликует сообщение, что один из самолетов-наблюдателей погоды заблудился и пропал. А русские никогда не смогут доказать, что это был шпион.
Пауэрс потянулся к кнопке «Взрыв», но остановился. Пилоты У-2 вполголоса поговаривали, что эту кнопку лучше не трогать. Кто знает, не предусмотрели ли хитрые конструкторы из ЦРУ такой взрыв, который отправит к праотцам вместе с терпящим бедствие самолетом и самого пилота, так верней: никаких улик.
Да и катапультирование… Как и все летчики, Пауэрс побаивался его. Словно пушечное ядро, этот механизм выстреливал пилота вместе с креслом через пластиковый колпак. Иные пилоты погибали при этом, другим края кабины обрезали руки и ноги… Нет, лучше не рисковать.
Ценой огромных усилий Пауэрсу удалось откинуть колпак. Воздушная волна прижала его к щиту управления. Выбраться из кабины мешали шланги кислородного прибора. И все же ему удалось перевалиться за борт. Над головой вспыхнул купол парашюта. Мелькнула мысль: «Жив!»
…А на земле тем временем продолжался театр абсурда, приведший к трагедии.
То ли Воронов не поверил своей удаче и потому еще с полчаса промедлил с рапортом о поражении цели, то ли его рапорт затем застрял в каких-то инстанциях, но только на командном пункте войск ПВО об этом ничего не знали.
В подразделении же радиотехнических войск исчезновение цели на экране радаров сочли явлением временным — чем-то вроде технической помехи — и продолжали выдавать на командные пункты уже фиктивную прокладку курса несуществующего самолета.
С самого верха поступил очередной приказ: сбить нарушителя любой ценой. И против воздушного фантома наперехват вышли две машины МиГ-19.
Летчики выжимали из них все возможное и невозможное. Безуспешно. Потолок «мигов» был всего 17–18 километров, а нарушитель должен был находиться на высоте 20 километров, достать его им было не по силам. Очень скоро истребители оказались в зоне действия очередного ракетного дивизиона, который тут же получил приказ к запуску ракет. На запрос земли «Я — свой» летчики не ответили, как оказалось потом, они при взлете не включили автоответчики.
Первой ракетой был сбит МиГ, которым командовал старший лейтенант Сергей Сафронов. Он погиб. Другой летчик сманеврировал, и «его» ракета прошла мимо.
Через несколько дней вся советская пресса восторженно писала об этой операции с У-2, называя ее снайперской. Командование ПВО заявило, что была пущена одна-единственная ракета. Хотя на самом деле во время охоты на Пауэрса было выпущено 14 ракет. О гибели Сафронова — ни слова.
СТРАХ
Здесь следует несколько отвлечься от хронологической канвы повествования, чтобы помочь читателю войти в атмосферу описываемой эпохи. Особенно же — молодого читателя, у которого рассказанное выше может вызвать чувство недоумения, — что, мол, за дурацкие игры велись руководителями обеих великих держав!
Это было время, когда над миром витал призрак Страха с большой буквы. На памяти еще были близки ужасы Хиросимы и Нагасаки, и многие дети, посмотрев вечером телевизор, ночью не могли уснуть — им все мерещилась атомная бомба.
Да что там дети, в страхе перед ядерным катаклизмом пребывали и взрослые. Самой ключевой формулой в те годы, определявшей доминанту жизни и поведения людей, была фраза: «Лишь бы не было войны». Пропаганда обеих стран стократно увеличивала страхи, которые лишали способности здраво мыслить даже самых, казалось бы, трезвых политиков, толкали их на авантюры, которые в спокойном состоянии были бы немыслимы.
За тот животный страх мы расплачиваемся еще и по сей день. Не зная, например, что делать с накопленными горами всяческого оружия массового уничтожения: ядерного, химического, биологического. Тратя колоссальные средства на ликвидацию того, на создание чего в свое время уже были потрачены колоссальные средства. Нонсенс! Не говоря уже о тяжелейших экологических последствиях, к которым привела бешеная гонка вооружений, это тема отдельной книги.
Не беря в расчет психологии описываемой эпохи, трудно понять и события, происходившие в то время. Такие, как Берлинский или Карибский кризисы, поставившие мир на грань новой мировой войны! И это при том, что ни Советский Союз, ни Соединенные Штаты войны не хотели. Вот уж воистину — страх лишает разума.