Начались потехи после стола. Старики сидят, пьют, куликают, разговаривают про старые годы бывалые; а кто были на пиру молодые, плясать пошли, туда же пустились и Григорьи царевичи: нужды нет, что двух пальцев нет, на то есть мастера Немецкие, не только пальцы, и целую ногу приделают, не проведаешь, что она деревянная.
К слову сказать, и я знаю одну такую боярышню, у которой ножки такие маленькие хорошенькие, что ни за что не поверю, будто они настоящие, мне все сдается, что они сделаны из какого нибудь заморского мрамора.
После пляски и музыки, вышли гости пройтися по двору широкому; и зачали там молодые удаль свою показывать: ездить, перескакивать, через тын на борзых конях. Пуще всех отличились Григорий молодой и Григорий с бородой, подсмеиваются они над дурачком Иванушкой: «Оседлайко, говорят, царевичь Иван теленочка, прокатись на нем, покажи свою удаль молодецкую!»
Не отвечал ничего Иванушка; взглянул на свою Розу царевну, а у ней, моей голубушки, инда слезы на глазах навернулися… Взялся за ум дурачек Иванушка.
– На телятах я не езживал, отвечал он Григорьям царевичам, может вам это в привычку одним, а вот на таких конях катывался!..
Тут он подошел к коню князя Буслая, на которого, кроме самого Буслая, никто и сесть не смел; вспрыгнул на него, сел задом наперед и ударил по нем; вскакнул конь Буслаев и понес мчать Иванушку по двору; вскрикнула с испугу Роза царевна, а Григорьи царевичи покатились со смеху и кричат ему: эй, добрый молодец, свалишься, ухватись за хвост!.. но наш дурачек Иванушка охватил коня ногами, поджал руки, сидит не шелохнется, словно прирос к нему! скакал, бился конь, наконец умаялся, опустил голову, подошел к крыльцу; спрыгнул с него дурачек Иванушка.
– Ну, зять мой милый, сказал царь Поликарп, не чаял я в тебе такой удали!
«Да ты может быть и многого не чаешь, батюшка;» отвечал Иванушка дурачек; да как свистнул, гаркнул: гей сивка-бурка, вешняя ковурка, стань передо-мной, что лист перед травой!»
Загудел ветер, раздался топот по чисту полю, и ретивый конь как вихорь перелетел чрез стену дворца царскато и стал перед дурачком Иванушкой; вскочил тот на него и оборотился к Поликарпу царю: «Узнаешь ли теперь, батюшка, кто одолел Буслая сильного? кто достал кольцо твоей дочери, Розы царевны?..»
Вылупил очи царь Поликарп, не сморгнет-уставился; сдается ему, что все это во сне представляется. Прочие другие рты поразинули, ждут что еще будет.
«Узнай же еще» сказал дурачек Иванушка, «чьи это подарки, которыми тебя дарили зятья твои, Григорьи царевичи!» Проговорил он слова известные, прилетела к нему уточка сизокрылая, прибежала свинка золотая щетинка. «А вот и то, за что их купили Григорьи царевичи» примолвил Иванушка; вынул четыре пальца и кинул их перед тестем своим. «Прикажико разуться царевичам, сам увидишь, что я правду сказал.
Опомнился царь Поликарп, приказал разуться Григорием царевичам… Делать нечего, хоть не хочется, а пришло исполнять волю царскую, разулися… хорошо Немец пальцы приделал, а все отличишь живое от деревянного! Видит царь Поликарп правду Иванушкину, зло взяло его на царевичей… как? закричал он гневно, так вы меня обманывали?… Я же вас дам за это!..
И как спознали все, что царевичи Григорий молодой и Григорий с бородой подпали под опалу царскую, идут на них же с доносами: одни говорят, что Григорий с бородой на своем воеводстве так обирал, что хоть по миру пришло идти; а другие, люди военные, жалуются, что Григорий молодой не давал им покоя ни ночь ни день, пришло хоть живым в гроб ложиться… Вестимо дело: на кого уськнут, на того и собаки лаять поднимутся!
Не сказанно-не описанию рассердился-раздосадывал царь Поликарп на своих зятьев Григорьев царевичей, хочет их злой казни предать. Но дурачек Иванушка, и Роза царевна, и другие прочие бояре утишили-уговорили его переменить гнев на милость. Успокоился царь Поликарп и приказал объявить Григорьям царевичам, что он, ради своей милой дочери Розы царевны и своего любезного зятя Иванушки, прощает их; но только с тем, чтобы ни они, Григорьи царевичи, ни его дочери, жены их, которые их всему худо учили и наушничали, никогда ему на глаза не показывались.
Иванушка же дурачек сделан и воеводою и набольшим над всем войском Поликарпа царя. За разумною женой, Розой царевной, и он прослыл таким умником, что поискать еще!.. А Григорьи царевичи жили как ссыльные-опальные, за прежнее удальство и насмешки; в люди не показывались, и никто их, а по них и жен их, не звал к себе ни на пиры ни на праздники…
И пошла с тех пор ходить в народе пословица: «горе, горе, как муж Григорий, а лучше дурак да Иван!»