И когда я услышал от них эти слова, увеличилось моё стремление его встретить, и я стал просить Аллаха, чтобы он свёл меня с ним. И когда я стоял на Арафате, вдруг ктото потянул меня сзади, и я повернулся я вижу: это - тот человек. И, увидав его, я испустил великий крик и упал, покрытый беспамятством, а очнувшись, я не нашёл этого человека. И усилилась из-за этого моя тоска, и тесны сделались для меня дороги, и я стал просить Аллаха великого, чтобы дал он мае его увидеть.
И прошло лишь немного дней, и вдруг он потянул меня сзади, и когда я обернулся к нему, он сказал: "Заклинаю тебя, подойди ко мне и попроси о том, что тебе нужно". И я попросил его, чтобы он помолился обо мне тремя молитвами: первая - о том, чтобы Аллах сделал для метая любезной бедность, вторая - чтобы я не засыпал, имея определённый достаток, и третья чтобы дал мне Аллах взглянуть на его благородный лик. И он совершил для меня эти три молитвы и скрылся.
И Аллах внял его молитвам: во-первых, Аллах сделал бедность мою любезной, и, клянусь Аллахом, ничто в мире мне из более любезно, чем она; и, во-вторых, я уже столько-то лет не проводил ночь, имея определённый достаток, но при этом Аллах не заставлял меня терпеть нужду ни в чем. И, поистине, я надеюсь, что Аллах ниспошлёт мне исполнение и третьей молитвы и услышит её так же, как услышал раньше обе другие - он ведь великодушен и всемилостив. Да помилует Аллах того, кто сказал:
Факир украшен молитвами и достоинством, Одет же он лишь в тряпки и лохмотья. Бледный лик его - украшение; ведь случается, Что бледным кругом лик луны украшен. Изнурён факир долгим бдением в часы ночей И слезы льёт из глаз своих обильно, И друг ему, в дому его - поминание, И беседует ночами с ним всесильный. Факира просит о помощи всяк ищущий, И также все животные и птицы. Ради бедного посылает бог испытания, Его милостью струя дождей нисходит. Коль попросит о, чтоб пресёк Аллах беды горькие, То погиб обидчик и смерть найдёт насильник. Все создания больны болезнью тяжкою, И он их врач, заботливый и щедрый. Его лик сияет: коль взглянешь ты на лицо его, Станет чистым сердце и свет его блеснёт там. О стремящийся покинуть их, не зная их, Отделен от них тяжкой ношей ты, несчастный. Ты надеешься с сими вместе быть, во закован ты, От желанного отдалён ты тяжкой ношей. Если знал бы ты их достоинства, ты ваял бы им, Из-за них бы лил из глаз ты слез потоки. Людям с насморком ведь цветов не нюхать; поистине, Одежде цену знает лишь посредник, Так слеши к владыке, проси его о сближения, Быть может, рок твоё поддержит рвенье. Отдохнёшь тогда от вражды людей чрезмерной ты, Получивши то, что желаешь ты и любишь. Его милости обширны ведь для просящего, И од - господь единый, покоритель".Рассказ о Хасибе и царице змей (ночи 483-536)
Рассказывают также, что был в древние времена и минувшие века и годы мудрец из мудрецов греческих, и было этому мудрецу имя Данияль. И были у него ученики и последователи, и греческие мудрецы подчинялись его велению и полагались на его знания. Но при всем том не досталось Даниялю ребёнка мужеского пола.
И когда он, в одну ночь из ночей, размышлял про себя и плакал из-за отсутствия сына, который бы наследовал после него его науку, вдруг пришло ему на ум, что Аллах (слава ему и величие!) внимает зову тех, кто к нему обращается, и что нет у врат его милости привратника. Он наделяет, кого хочет, без счета и не отталкивает просящего, когда он его просит, а, напротив, даёт ему в изобилии и благо и милость. И попросил Данияль Аллаха великодушного (велик он!), чтобы дал он ему ребёнка, которого мог бы он оставить после себя и оказал бы ему обильные милости, а затем он вернулся к себе домой и познал свою жену, и понесла она от него в ту же ночь..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Четыреста восемьдесят третья ночьКогда же настала четыреста восемьдесят третья ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что греческий мудрец вернулся к себе домой и познал свою жену, и понесла она от него в ту же ночь. А потом, через несколько дней, он поехал на корабле в какое-то место, и корабль разбился, и пропали его книги в море, а сам он выплыл на доске от этого корабля. И было с ним пять листков, оставшихся от тех книг, что упали в море; и, вернувшись домой, он положил эти листки в сундук и запер их.
А беременность его жены стала видна, и сказал ей Данияль: "Знай, что подошла ко мне кончина и близко переселение из мира преходящего в мир вечный. Ты носишь и, может быть, родишь после моей смерти дитя мужеского пола. Когда ты его родишь, назови его Хасиб Карим-ад-дин и воспитай его наилучшим образом. А когда он вырастет и спросят тебя: "Какое оставил мне мой отец наследство?" - отдай ему эти пять листков. Когда он прочтёт их и поймёт их смысл, он станет ученейшим человеком своего временя".