И тогда я сказал про себя: "Не остаётся нам спасения иначе, как хитростью", - и выкопал в земле яму и сел подле неё. А через минуту вошёл к нам этот проклятый гуль, который нёс чашки с молоком, и он подал чашку мне и чашку каждому из тех, кто был со мной, и сказал: "Вы пришли с берега и хотите пить: возьмите же это молоко и попейте его, пока я буду вам жарить мясо". И что до меня, то я взял чашку и, приблизив её ко рту, вылил её в яму и закричал: "Ах, пропал мой глаз, и я ослеп!" - и схватился рукой за глаз и стал плакать и кричать, а гуль смеялся и говорил: "Не бойся!" Что же касается двух моих товарищей, то они выпили молоко и ослепли.
И проклятый в ют же час и минуту поднялся и запер вход в пещеру и, приблизившись ко мне, пощупал мне ребра и увидел, что я тощий и на мне совсем пет мяса, и потом он пощупал другого и увидел, что он толстый, и обрадовался. И он зарезал трех баранов и ободрал их и, принеся железные вертела, насадил на них мясо баранов. И положил его на огонь и изжарил, а потом он подал их моим товарищам, и они поели, и гуль поел вместе с ними. А затем он принёс бурдюк, полный вина, и выпил вино и лёг лицом вниз и захрапел. И я сказал себе: "Он погрузился в сон, по как мне его убить?"
И я вспомнил о вертелах и, взяв два из них, положи и их на огонь и подождал, пока они не стали, как уголья. А потом я затянул пояс и, поднявшись на ноги, взял в руки железные вертела и, приблизившись к проклятому, приложил их ему к глазам и налёг на них со всей силой. И вдруг гуль вскочил на ноги и хотел меня схватить, но был уже слеп, и я побежал от него внутрь пещеры, а он бежал за мной. И я сказал слепым, что были у гуля: "Что делать с этим проклятым?" И один из них сказал: "О Сайд, поднимись и взберись к этому углублению. Ты найдёшь там блестящий меч. Возьми его и подойди ко мне, и я скажу тебе, что делать". И я поднялся к углублению и взял меч и подошёл к тому человеку, и он сказал мне: "Возьми крепче меч и ударь им гуля посредине, он тотчас же умрёт". И я побежал за гулом, который устал бегать и подошёл к слепым, чтобы их убить. И, приблизившись к нему, я ударил его мечом по середине тела, так что он превратился в две половины.
И гуль закричал мне: "О человек, если ты захотел меня убить, ударь меня второй раз!" И я собирался ударить его вторым ударом, но человек, который указал мне на меч, молвил: "Не ударяй его второй раз: он тогда не умрёт, а будет жить и погубит нас..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Семьсот семьдесят третья ночьКогда же настала семьсот семьдесят третья ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Сайд говорил: "Когда я ударил гуля мечом, он крикнул: "О человек, если ты меня ударил и хотел меня убить, ударь меня ещё раз!" И я собирался его ударить, но человек, который указал мне на меч, молвил: "Не ударяй его второй раз: он тогда не умрёт, а будет жить и погубит нас". И я исполнил приказание этого человека и не ударил гуля, и проклятый умер. И тогда тот человек сказал мне: "Открой пещеру, и давай выйдем из неё - может быть, Аллах нам поможет, и мы избавимся от пребывания в этом месте". - "Для нас не будет теперь больше угрозы, - сказал я. - Мы лучше отдохнём и зарежем часть этих овец и попьём вина".
И мы провели в этом месте два месяца и ели овец и плоды. И случилось, что в один день из дней мы сидели на берегу моря и увидели большой корабль, который показался на море. И мы стали делать знаки тем, кто на нем ехал, и кричать им, но они побоялись гуля (а они знали, что на этом острове живёт гуль, который ест людей) и хотели убежать. И мы стали махать им концами наших тюрбанов и подошли ближе и начали им кричать. И тогда один из путников, у которого было острое зрение, сказал: "О собрание путников, я вижу, что эти существа - люди, как мы, и нет у них облика гулей". И путники поплыли в нашу сторону, мало-помалу, пока не приблизились к нам, и, убедившись, что мы люди, они приветствовали нас, и мы возвратили им приветствие и обрадовали их вестью об убиении этого проклятого гуля, и они поблагодарили нас.
А потом мы запаслись на острове некоторыми плодами, которые там были, и сошли на корабль, и он плыл с нами, при хорошем ветре, в течение трех дней. А после этого поднялся против нас ветер, и стало очень темно, и не прошло и одного часа, как ветер повлёк корабль к горе, и он разбился и доски его разлетелись. И предопределил мне Аллах великий уцепиться за одну из этих досок, и я сел на неё, и она плыла со мной два дня, и прилетел хороший ветер, и я сидел на этой доске, гребя ногами в течение некоторого времени, пока не привёл меня Аллах великий благополучно к берегу.