И потом девушку одолел плач, и она бросила лютню и прервала пение, и присутствующие огорчились, и я упал без памяти. И люди подумали, что со мной случился припадок падучей, и кто-то из них стал читать Коран мне на ухо, и они до тех пор уговаривали девушку и просили её петь, пока она не настроила лютню и не начала петь, произнося такие два стиха:
"Я стояла, плача о путниках, что уехали, - Я храню их в сердце, хоть и далеко ушли они. У развалин ставки стою теперь, вопрошая их, - Но дом ведь пуст, и безлюдны ныне жилища их".И потом она упала, покрытая беспамятством, и люди подняли плач, и я вскрикнул и упал без чувств. И матросы зашумели, и один из слуг хашимита сказал им: "Как вы повезли этого одержимого?" А потом они сказали друг другу: "Когда доедете до какой-нибудь деревни, сведите его и избавьте нас от него".
И меня охватила из-за этого великая забота и мучительное страданье, и я постарался быть как можно более стойким и сказал себе: "Нет мне хитрости для освобождения из их рук, если не дам знать девушке, что я нахожусь на корабле, чтобы она помешала им свести меня с корабля". И потом мы ехали, пока не оказались близ одной деревни, и владелец корабля сказал: "Выйдем на берег". И люди вышли. А это было вечером, и я поднялся, и зашёл за занавеску, и, взяв лютню, изменил на ней лады один за другим, и настроил её на такой лад, которому девушка научилась у меня, а затем я вернулся на корабль..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Восемьсот девяносто восьмая ночьКогда же настала восемьсот девяносто восьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что юноша говорил: "И затем я вернулся на своё место на корабле, и люди пришли с берега и возвратились на свои места на корабле, и луна распространилась над землёй и над водой". И хашимит сказал девушке: "Ради Аллаха, не делай нашу жизнь горькой!" И она взяла лютню, и коснулась рукой струн, и так вскрикнула, что подумали, что дух вышел из неё, и потом она сказала: "Клянусь Аллахом, мой учитель с нами, на этом корабле!" - "Клянусь Аллахом, - воскликнул хашимит, - будь он с нами, я не лишил бы его нашего общества, так как он, может быть, облегчил бы то, что с тобой, и мы бы воспользовались твоим пением! Но то, чтобы он был на корабле, - дело далёкое". - "Я не могу играть на лютне и менять песни, когда мой господин с нами", - сказала девушка, и хашимит молвил: "Спросим матросов". - "Сделай так!" - сказала невольница, и хашимит спросил: "Взяли ли вы с собой кого-нибудь?" - "Нет", - ответили моряки, и я испугался, что расспросы прекратятся, и засмеялся, и сказал: "Да, я её учитель, я учил её, когда был её господином". - "Клянусь Аллахом, это слова моего владыки!" - воскликнула невольница. И слуги подошли ко мне и привели меня к хашимиту, и, увидев меня, он меня узнал и сказал: "Горе тебе! Что с тобой и что тебя поразило, что ты в таком виде?"
И я рассказал ему, что со мной случилось, и заплакал, и раздались рыданья невольницы из-за занавески, и хашимит со своими братьями горько заплакал от жалости ко мне, а потом он сказал: "Клянусь Аллахом, я не приближался к этой невольнице и не сходился с ней и не слышал её пения до сегодняшнего дня. Я человек, которому Аллах расширил его надел, и я прибыл в Багдад лишь для того, чтобы послушать пение и испросить моё жалованье от повелителя правоверных, и сделал оба дела, и когда я захотел вернуться на родину, я сказал себе: "Послушаю багдадское пение!" - и купил эту невольницу. Я не знал, что вы оба в таком состоянии. Призываю Аллаха в свидетели: когда эта девушка достигнет Басры, я её отпущу на волю и женю тебя на ней и буду выдавать вам столько, что вам хватит, и больше, но с условием, что когда мне захочется послушать пение, перед девушкой будут вешать занавеску, и она будет петь из-за занавески. А ты стал одним из моих братьев и сотрапезников".
И затем хашимит сунул голову за занавеску и спросил девушку: "Согласна ли ты на это?" И девушка принялась его благословлять и благодарить. И потом он позвал одного из слуг и сказал ему: "Возьми этого юношу за руку, сними с него его одежду, одень его в роскошные платья, окури его благовониями и приведи к нам".