И они еще долго говорили об этом, и халиф слушал их, а когда невольницы окончили разговор, халиф узнал все: и то, что могила поддельная, не настоящая, и то, что Кут-аль-Кулуб уже четыре месяца у Ганима ибн Айюба.
И халиф разгневался великим гневом и поднялся и вошел к эмирам своего царства, и тогда Джафар Бармакид приблизился к нему и поцеловал перед ним землю, а халиф с гневом сказал ему: «Джафар, ступай с людьми и спроси, где дом Ганима ибн Айюба. Обыщите его дом и приведите ко мне мою невольницу Кут-аль-Кулуб. Я непременно подвергну его пытке!» И Джафар отвечал вниманием и повиновением. И тогда Джафар отправился с толпою народа, и вали вместе с ним, и они шли до тех пор, пока не пришли к дому Ганима.
Ганим в это время выходил, чтобы принести котелок мяса, и протянул руку, чтобы съесть мясо вместе с Кут-аль-Кулуб, но девушка бросила взгляд и увидела, что беда окружила их дом со всех сторон. Везирь, вали, стражники и невольники с обнаженными мечами, вынутыми из ножен, окружили его, как белое в глазу окружает черное. И тогда она поняла, что весть о ней дошла до халифа, ее господина, и убедилась в своей гибели, и лицо ее пожелтело, и прелести ее изменились, и она посмотрела на Ганима и сказала ему: «О мой любимый, спасай свою душу!» – «Как мне поступить и куда я пойду, когда мое имущество и достаток в этом доме?» – отвечал Ганим; и она сказала: «Не медли, чтобы ты не погиб и не пропали твои деньги». – «О возлюбленная, о свет моего глаза, – отвечал Ганим, – как мне сделать, чтобы выйти, когда дом окружен?» И Кут-аль-Кулуб сказала ему: «Не бойся!» И, сняв с него платье, надела на него поношенную одежду и, принеся котелок, где было мясо, положила туда кусок хлеба и чашку с кушаньем и все это сложила в корзину, которую поставила Ганиму на голову, и сказала ему: «Выйди с помощью этой хитрости и не бойся за меня. Я знаю, насколько халиф у меня в руках». И, услышав слова Кут-аль-Кулуб и то, что она ему посоветовала, Ганим прошел среди людей, неся корзину и то, что было в ней. И покровитель покрыл его, и он спасся от козней и бедствий, охраняемый своими чистыми намерениями.
А везирь Джафар, прибыв к дому, сошел с коня и вошел в дом и взглянул на Кут-аль-Кулуб, которая уже украсилась и разубралась и приготовила сундук золота, украшений, самоцветов и редкостей из того, что легко весом, но дорого по цене. И когда Джафар вошел к ней и увидал ее, она поднялась на ноги и поцеловала землю меж его рук и сказала ему: «О господин мой, издревле начертал калам то, что судил Аллах». И, увидев это, Джафар сказал ей: «Клянусь Аллахом, о госпожа, он поручил мне лишь схватить Ганима ибн Айюба». – «О господин, – отвечала она, – он собрал товары и отправился с ними в Дамаск, и я не имею о нем вестей. Я хочу, чтобы ты сохранил мне этот сундук; отвези его и отдай мне во дворце халифа». И Джафар отвечал: «Слушаю и повинуюсь». И он взял сундук и приказал отнести его. Кут-аль-Кулуб отправилась с ними во дворец халифа, окруженная уважением и почетом, и это было после того, как разграбили дом Ганима.
И Джафар рассказал халифу обо всем, что случилось, и халиф приказал отвести Кут-аль-Кулуб в темное помещение и поселил ее там, приставив к ней одну старуху, чтобы исполнять ее нужды, так как он думал, что Ганим развратничал с нею и делил с ней ложе. А потом халиф написал эмиру Мухаммеду ибн Сулейману аз-Зейни (а он был наместником в Дамаске) приказ такого содержания: «В час прибытия этого приказа ты схватишь Ганима ибн Айюба и пришлешь его ко мне». И когда приказ прибыл к эмиру, тот поцеловал его и приложил к своей голове, а затем он велел кричать на рынках: «Кто хочет пограбить, пусть отправляется к дому Ганима ибн Айюба!» И люди пошли к дому и увидели, что мать Ганима и его сестра сделали ему могилу посреди дома и сидят возле нее, плача о нем. И их схватили и разграбили дом, а женщины не знали, в чем дело. И когда их привели к султану, тот спросил их о Ганиме, и они ответили: «Уже год или больше, как мы не можем ничего узнать о нем». И султан вернул их на прежнее место. Вот что было с ними.
Что же касается Ганима ибн Айюба, порабощенного, похищенного, то когда его имущество было разграблено, он осмотрел свое состояние и начал оплакивать себя так, что его сердце чуть не разорвалось от горя. Он вышел и шел наугад до конца дня (а его голод усилился и ходьба утомила). Достигши какого-то селения, Ганим вошел в него и направился в мечеть и, сев на циновку, прислонился спиною к стене и откинулся, будучи до крайности голоден и утомлен. И он пребывал так до утра, а сердце его еле билось от голода, и вши бегали по его потному телу. И от него стало дурно пахнуть, и его состояние ухудшилось.