И евнух пошёл к везирю и передал ему то, что повелел царь, и тогда везирь потребовал начальников войска и вельмож царства и приказал им садиться да коней и выезжать, надев военные доспехи; я вот то, что было с ними. Что же касается царя, то он не переставая разговаривал с царевичем, так как ему понравились его речи, разум и воспитанность.
И пока они разговаривали, вдруг настало утро, и царь поднялся и направился к своему престолу и велел своим воинам садиться на коней. Он подвёл царевичу отличного коня из лучших своих коней и велел, чтобы его оседлали и одели в хорошую сбрую, но царевич сказал ему: «О царь, я не сяду на коня, пока не взгляну на войска и не увижу их». – «Пусть будет, как ты желаешь», – ответил ему царь. И затем царь пошёл, а юноша шёл перед ним, и они дошли до площади, и царевич увидал войска и их многочисленность.
И царь закричал: «О собрание людей, ко мне прибыл юноша, который сватается за мою дочь, и я никогда не видал никого красивее его, и сильнее сердцем, и страшнее в гневе. Он утверждает, что одолеет вас и победит вас один, и заявляет, что, даже если бы вы достигли ста тысяч, вас было бы, по его мнению, лишь немного. Когда вы будете сражаться с ним, поднимите его на зубцы копий и на концы мечей – поистине, он взялся за великое дело!» И потом царь сказал царевичу: «О сын мой, вот они, делай с ними что хочешь». А юноша ответил ему: «О царь, ты несправедлив ко мне. Как я буду с ними сражаться, когда я пеший, а они на конях?» – «Я приказывал тебе сесть на коня, а ты отказался. Вот тебе кони, выбирай из них, которого хочешь», – сказал царь. «Мне не нравится ни один из твоих коней, и я сяду лишь на того, на котором я приехал», – отвечал царевич, «А где же твой конь?» – опросил царь. И царевич ответил: «Он над твоим дворцом». – «В каком месте моего дворца?» – спросил царь. И юноша отвечал: «На крыше». И, услышав это, царь воскликнул: «Вот первое проявление расстройства твоего ума! Горе тебе! Как может быть конь на крыше? Но сейчас разъяснится, где у тебя правда, где ложь».
И царь обратился к кому-то из своих приближённых и сказал: «Ступай ко мне во дворец и доставь то, что ты найдёшь на крыше». И люди стали удивляться словам юноши и говорили один другому: «Как спустится этот конь с крыши по лестницам? Поистине, это нечто такое, чему подобного мы не слышали».
А тот, кого царь послал во дворец, поднялся на самый верх и увидел, что конь стоит там, и он не видывал коня лучше этого. И этот человек подошёл к коню и стал его рассматривать, и оказалось, что он из эбенового дерева и слоновой кости. А один из приближённых царя тоже поднялся с ним, и, увидав такого коня, они стали пересмеиваться и сказали: «И на коне, подобном этому, будет то, о чем упоминал юноша! Мы думаем, что он не иначе как бесноватый! Но его дело станет нам ясно…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста шестьдесят вторая ночь
Когда же настала триста шестьдесят вторая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что приближённые царя, увидев коня, стали пересмеиваться и сказали: «И на коне, подобном этому, будет то, о чем упоминал юноша! Мы думаем, что он не иначе как бесноватый, но его положение станет нам ясно, и, может быть, его дело Велико!
И потом они подняли коня и несли его на руках до тех пор, пока не принесли пред лицо царя и не поставили его перед ним, и люди собрались возле коня, смотря на иего и дивясь его прекрасному виду и красоте его седла и узды. И царю конь тоже понравился, и он удивился ему до крайних пределов, и потом он спросил царевича: «О юноша, это ли твой конь?» – «Да, о царь, это мой конь, и ты скоро увидишь в нем удивительное», – ответил юноша. И царь сказал ему: «Возьми твоего коня и садись на него». – «Я сяду на него, только когда воины от него удалятся», – оказал юноша. И царь приказал воинам, которые стояли вокруг коня, отдалиться от него на полет стрелы, и тогда юноша сказал: «О царь, вот я сяду на моего коня и брошусь на твои войска и разгоню их направо и налево и заставлю их сердце расколоться». – «Делай что хочешь, и не щади их, – они не пощадят тебя», – молвил царь. И царевич направился к своему коню и сел на него, и воины выстроились напротив него и говорили один другому: «Когда юноша будет между рядами, мы поднимем его на зубцы копий и на лезвия мечей». И один из них воскликнул: «Клянусь Аллахом, это беда! Как мы убьём этого юношу с красивым лицом и прекрасным станом!» А кто-то другой сказал: «Клянусь Аллахом, вы доберётесь до него только после великого дела! Юноша сделал такое дело только потому, что знает доблесть своей души и своё превосходство».