ТЫСЯЧА И ОДНА НОЧЬ
ТОМ I
ИСТОРИЯ ЦАРЯ ШАХРИЯРА И БРАТА ЕГО, ЦАРЯ ШАХЗЕМАНА
Да будет воля Аллаха!
Во имя Аллаха Милостивого и Милосердного!
Хвала Аллаху, Господу вселенной! И да будет благословен Его посланник, наш господин и владыка Мухаммед, и весь дом его! Благословен во веки веков, до дня Страшного суда!
И затем да послужат повествования древних уроком для ныне живущих, дабы человек мог видеть то, что произошло с другими до него; тогда он научится почитать и обдумывать слова и деяния народов, сошедших с лица земли, и сможет запечатлеть их в сердце своем.
И еще да будет слава тому, кто сохранил предания одних в поучение другим.
Ибо из этих преданий почерпнуты сказки «Тысячи и одной ночи» и все, что есть в них удивительного и назидательного.
ИСТОРИЯ ЦАРЯ ШАХРИЯРА И БРАТА ЕГО, ЦАРЯ ШАХЗЕМАНА
Когда он отпер этот ящик, из него поднялась молодая девушка дивной красоты, блеск которой затмевал сияние солнца.
Говорят — но один только Аллах всеведущ, всемудр, всемогущ и всеблаг, — что некогда, в давно минувшие дни глубокой древности, был на островах Индии и Китая[1] царь из царского рода Сасанидов[2]. У него было много войска и много телохранителей, слуг и приближенных. И было у него два сына: один взрослый, а другой отрок. Оба были храбрые витязи, и старший даже храбрее младшего. Старший мудро и справедливо управлял своими землями и народами. И люди его земель и царств любили его. Звали его царь Шахрияр[3]. Младший же был царем Самарканда персидского, и звали его царь Шахземан[4].
И двадцать лет царствовали они в своих царствах и достигли предела славы и благоденствия. И жили они так до тех пор, пока старший брат не соскучился по младшему. Тогда он повелел своему визирю[5] отправиться к царю Шахземану и привезти его с собой. Визирь выслушал повеление царя и сказал:
— Слушаю, государь, и повинуюсь!
И он отправился в дальний путь и по милости Аллаха совершил его благополучно. И, представ пред лицом царя Шахземана, пожелал ему мира[6] и передал ему привет от своего господина и сообщил, что царь Шахрияр соскучился от долгой разлуки и просит его приехать к нему. Шахземан с радостью принял это приглашение и стал готовиться к отъезду. Он велел разбить за городом палатки, собрать верблюдов, мулов, слуг и телохранителей, назначил своего визиря правителем и вышел из города.
Однако около полуночи он вспомнил, что забыл кое-что во дворце, и вернулся обратно. И, войдя в опочивальню, он увидел свою жену спящей в объятиях черного невольника. И свет померк в его глазах, и он сказал себе: «О Великий Аллах, если это могло случиться, когда я только что вышел из города, как же будет вести себя эта негодная, когда я буду в царстве брата моего?»
И, вынув меч свой, он заколол неверную жену и ее любовника и оставил их бездыханные тела на ложе, покрытом коврами. Потом он вернулся к свите, ожидавшей его, и приказал тотчас же двинуться в путь. И ехал он день и ночь не останавливаясь, пока не прибыл в город, где жил его брат.
Когда царь Шахрияр узнал о приближении брата, он преисполнился радости и вышел к нему навстречу и, увидав его, воскликнул:
— Мир тебе!
И в избытке чувств он приказал украсить город по-праздничному в честь царя Шахземана. Но Шахземан не мог изгнать из души своей воспоминания о позорном поступке царицы, и тяжкие думы омрачали его чело. И тело его стало хиреть, а лицо пожелтело. Когда царь Шахрияр заметил это, он подумал, что брат скучает по своему царству и по своему дому, и не стал расспрашивать его, предоставляя его самому себе. Однако прошло еще несколько дней, и он сказал Шахземану:
— О брат мой, скажи, отчего лицо твое пожелтело и отчего хиреет тело твое?
И тот ответил:
— Брат, меня грызет внутренний недуг.
Но он не упомянул о поступке царицы и о том, что было с ним.
И Шахрияр сказал:
— Не хочешь ли выехать со мной на охоту, чтобы уйти от своей тоски?
Однако Шахземан отклонил это предложение, и Шахрияр выехал на охоту один.
Удалившись в свои покои, Шахземан подошел к окну, которое выходило в сад. В это время отворилась дверь в стене дворца, и в сад вышли двадцать невольников и двадцать невольниц, и среди них шла сама царица во всем сиянии своей красоты. Все они подошли к большому фонтану, сняли с себя одежды и сели рядом. И вдруг царица крикнула:
1
Имена собственные и географические названия употребляются в текстах «Тысячи и одной ночи» настолько произвольно, что иногда трудно привязать их к историческим и географическим реалиям.
6