И я вышел и купил великолепный большой дом. Потом я перевез в него все богатства моей жены, и все подарки, полученные ею.
Но через год по воле Аллаха жена моя умерла. И я не взял другой жены и пожелал странствовать. И тогда я продал все мое имущество и уехал из Багдада; и я взял с собой все свои деньги и странствовал по разным землям, пока не прибыл в этот город.
— И такова, о царь времен, — продолжал поставщик, — история, рассказанная мне молодым купцом из Багдада. И все мы, приглашенные, продолжали есть и пить и потом все разошлись по своим домам.
И вот когда я вышел оттуда, со мною приключилась эта неприятность с горбуном. И случилось то, что случилось.
Такова моя история. И я убежден в том, что она еще более удивительна, чем приключение с горбуном! Уассалам![20]
Тогда султан Китая сказал:
— Ты ошибаешься! Твоя история далеко не так необычайна, как приключение с горбуном; наоборот, приключение с горбуном гораздо более достойно удивления, чем все это. И теперь уж медлить нечего: я прикажу распять всех вас до последнего!
Но в эту минуту выступил вперед врач-еврей, поцеловал землю между рук султана и сказал:
— О царь времен, теперь я расскажу тебе историю, без сомнения, более достойную удивления, чем всё, что ты слышал здесь, и даже более удивительную, чем приключение с горбуном!
И султан Китая сказал ему:
— Ну, выкладывай все скорее, потому что я не могу более ждать!
И врач-еврей сказал:
РАССКАЗ ВРАЧА-ЕВРЕЯ
История, которую я расскажу тебе, о царь веков, составляет самое удивительное событие в моей жизни, и случилась она в дни моей юности.
Я изучал в то время врачебное искусство и науки в городе Дамаске. И когда я вполне изучил свое искусство, я начал заниматься практикой и зарабатывал ею свой хлеб.
И вот в один день среди других дней ко мне пришел раб из дома правителя Дамаска и пригласил меня последовать за ним; и он повел меня в дом правителя. И тут, посередине большой залы, я увидел ложе из мрамора с золотыми украшениями, и на этом ложе лежал больной. Это был юноша несравненной красоты, подобную которой трудно было встретить среди людей того времени. И я стал у его изголовья и пожелал ему здоровья и скорого исцеления. Но в ответ на это он сделал лишь какие-то знаки глазами.
И я сказал ему:
— О господин мой, дай мне свою руку!
Тогда он протянул мне свою левую руку, что чрезвычайно удивило меня; и я сказал себе: «О Аллах! Какая удивительная вещь! Вот юноша, который, кажется, благовоспитан и занимает высокое положение. И при всем том он крайне неучтив! Поистине, это странно!»
Однако это не помешало мне пощупать пульс больного и прописать ему рецепт. И с этого дня я продолжал навещать его в течение десяти дней, к концу которых к нему стали возвращаться силы и он мог уже вставать. Тогда я предписал ему пойти в хаммам и принять ванну и после этого вернуться домой и отдохнуть.
И правитель Дамаска, желая выразить мне свою благодарность, подарил мне богатую почетную одежду и назначил меня врачом при своей особе и вместе с тем врачом дамасской больницы. Что касается молодого человека, который во все время своей болезни продолжал протягивать мне левую руку, то однажды он попросил меня проводить его в хаммам, который приготовили в этот день для него, не допуская туда никого из посторонних посетителей. И когда мы пришли в хаммам, то слуги подошли к молодому человеку и помогли ему раздеться, и взяли его одежду, и принесли ему новую. И когда молодой человек остался голым, я увидел, что у него нет правой руки. При виде этого я был чрезвычайно удивлен и огорчен, и мое удивление еще возросло, когда я увидел на всем его теле следы от ударов розгами.
Тогда молодой человек обернулся ко мне и сказал:
— О врач века, не удивляйся нисколько тому, что видишь меня в таком состоянии, потому что я решился сообщить тебе причину моего несчастья, и ты услышишь совершенно необычайную историю. Но я не могу приступить к этому, пока мы не выйдем из хаммама.
И когда мы вышли из хаммама и пришли домой, мы присели, имея в виду отдохнуть и потом приступить к еде и разговорам.
И молодой человек сказал мне:
— Не предпочитаешь ли ты подняться в верхнюю залу?
И я сказал ему:
— Да, конечно!
Тогда он приказал слугам зажарить нам на вертеле ягненка и подать его затем наверх, куда поднялись и мы. И рабы не замедлили принести нам зажаренного ягненка и разных фруктов. И мы принялись есть, и он все время ел левой рукой.
20
Уассалам! — формула, произносимая при встрече и прощании; в переводе с араб. означает: «Да будет мир с тобой!»