Потом он сказал:
— Клянусь Аллахом, я должен побывать у всех в надежде, что хоть один из них сделает то, чего не хотели сделать все эти предатели.
Но он не нашел ни одного, который решился бы показаться ему или дать ему хотя бы кусок хлеба.
И тогда он произнес такие стихи:
После этого ему оставалось только возвратиться к Анис аль-Джалис, которой он сказал с серьезным видом:
— Клянусь Аллахом! Ни один из них не пожелал даже показаться!
Тогда она отвечала:
— О господин мой, не говорила ли я тебе, что они ничем не помогут тебе? И я советую тебе просто начать продавать мебель и драгоценности, которые находятся в нашем доме. И это даст нам возможность просуществовать еще некоторое время.
И Али Нур сделал, как советовала ему Анис аль-Джалис. Но по прошествии некоторого времени в доме уже не осталось ничего, что бы можно было продать.
Тогда Анис аль-Джалис обратилась к Али Нуру, который плакал, и сказала ему:
— О господин мой, почему ты плачешь? Разве я еще не твоя? И разве я уже не прежняя Анис аль-Джалис, о которой ты говорил как о самой красивой женщине в Аравии? Возьми же меня и выведи на невольничий базар и продай меня! Разве ты забыл, что я была куплена за десять тысяч золотых динариев покойным отцом твоим? И я надеюсь, что Аллах поможет тебе в этой продаже, и возвратит тебе с прибылью эту затрату, и сделает так, что я буду продана за цену еще более высокую, чем в первый раз. Что же касается нашей разлуки, то, если у Аллаха записано, что мы должны когда-нибудь опять вернуться друг к другу, мы и вернемся друг к другу!
И Али Нур отвечал ей:
— О Анис аль-Джалис, никогда не соглашусь я расстаться с тобой хотя бы даже на один час.
И она отвечала ему:
— И я тем более не хочу этого, о господин мой Али Нур! Но необходимость выше закона, как сказал поэт:
При этих словах Али Нур обнял Анис аль-Джалис и поцеловал ее волосы и со слезами на глазах произнес следующие стихи:
Тогда Анис аль-Джалис начала говорить с Али Нуром самыми ласковыми словами и склоняла его принять решение, предложенное ею, и доказывала ему, что не было никакого другого средства избежать бедности, недостойной его, Али Нура, сына Фадледдина бен-Кхакана. И тогда он вышел с нею, вывел ее на невольничий базар, обратился к самому известному маклеру и сказал ему:
— Тебе следует знать, о маклер, цену той, о которой ты будешь выкрикивать на базаре. Смотри же не ошибись только!
И маклер отвечал ему:
— О господин мой Али Нур, я твой слуга, и я знаю мои обязанности и почет, который я должен оказывать тебе!
Тогда Али Нур вошел вместе с Анис аль-Джалис и маклером в одну из комнат кагана и снял покрывало, которым было закутано лицо Анис аль-Джалис.
И, увидев ее, маклер воскликнул:
— Йа Аллах! Но это невольница Анис аль-Джалис, которую я сам продал покойному визирю за десять тысяч золотых динариев два года тому назад.
И Али Нур отвечал ему:
— Да, это она самая!
Тогда маклер сказал ему:
— О господин мой, каждое творение носит на своей шее судьбу свою и не может избежать ее. Но я клянусь тебе, что я приложу все мое умение, чтобы хорошо продать твою невольницу, и по самой высокой на базаре цене!