Тогда халиф сказал шейху Ибрагиму:
— Я прощаю тебя!
Потом он обратился к оробевшей Анис аль-Джалис и сказал ей:
— О Анис аль-Джалис, теперь, когда ты знаешь, кто я, позволь увести тебя во дворец!
И все удалились из залы Замка Чудес.
Когда Анис аль-Джалис пришла во дворец, халиф велел отвести ей отдельное помещение и дал ей прислужниц и рабынь.
И он пришел к ней и сказал:
— О Анис аль-Джалис, теперь ты принадлежишь мне, потому что я желаю тебя и потому что Али Нур так великодушно уступил тебя мне. И знай, что я в награду за этот дар отправил Али Нура в Басру и назначил его султаном Басры. И если на то будет воля Аллаха, я вскоре пошлю ему великолепную почетную одежду и поручу тебе отвезти ему ее. И ты будешь султаншей Басры!
После этого халиф взял Анис аль-Джалис в свои объятия, и они вместе провели эту ночь.
Вот что было с халифом и с Анис аль-Джалис.
Что же касается Али Нура, то, когда по воле Аллаха он прибыл в город Басру, он отправился прямо к дворцу султана Могаммада эль-Зейни, подошел к дворцу и испустил громкий крик. И султан услышал крик, спросил об этом крике и приказал привести к себе этого человека. И Али Нур предстал между рук султана, вынул из своего тюрбана письмо халифа и передал его султану. И султан распечатал письмо и узнал почерк халифа. И тогда он поспешил встать и внимательно прочитал письмо, поднес его три раза к своим губам и к своему лбу и сказал:
— Слушаю и повинуюсь Аллаху Всевышнему и халифу, эмиру правоверных!
И он немедленно велел позвать четырех кади города Багдада и главных эмиров, чтобы сообщить им о своей готовности повиноваться приказанию халифа и сложить с себя власть. Но в это время к нему вошел великий визирь эль-Могин бен-Сауи, заклятый враг Али Нура и отца его Фадледдина бен-Кхакана.
И султан передал ему письмо эмира правоверных и сказал ему:
— Читай!
Визирь Бен-Сауи взял письмо и стал читать и перечитывать его и был вне себя от печали, но вдруг он ловким движением руки оторвал нижний край письма, к которому была приложена черная печать халифа, положил его себе в рот, разжевал его и потом выплюнул вон.
Тогда султан пришел в величайший гнев и воскликнул:
— Горе тебе, о Сауи! Какой шайтан побудил тебя к подобному поступку?
И Сауи отвечал:
— О царь времен, знай, что этот негодяй никогда не видал ни халифа, ни даже его визиря Джафара. Это просто мошенник, гнусный мальчишка, изъеденный всеми пороками! Это шайтан, исполненный хитрости и злобы! Он, вероятно, нашел случайно бумагу, писанную рукою халифа, и подделал его почерк, и вот он совершил подделку и написал то, что ему вздумалось! И зачем тебе отрекаться от власти? Ведь халиф не прислал тебе нарочного с грамотой, написанной благородной его рукой?! И впрочем, если бы действительно халиф послал к тебе этого человека, он дал бы ему в провожатые кого-нибудь из своих придворных или одного из своих визирей. Но нам известно, что этот человек явился сюда один.
И султан ответил:
— Как же нам быть теперь, о Сауи?
Тот сказал:
— О государь, поручи мне этого юношу, я сумею добраться до истины. Я пошлю его в Багдад в сопровождении чиновника, который наведет там самые точные справки, и если все это подтвердится, то молодой человек должен вернуться с настоящей грамотой, написанной благородной рукой халифа. Если же все это окажется ложью, то чиновник привезет к нам обратно этого молодца, и я сумею отомстить ему самым беспощадным образом и заставлю его поплатиться за все прошлое и настоящее.
При этих словах визиря Сауи султан действительно поверил, что Али Нур — преступник, и не захотел даже подождать, пока выяснится это дело, так был велик его гнев. И он закричал своим телохранителям:
— Схватите его!
И телохранители схватили Али Нура и бросили его на пол и принялись бить его палками, пока он не лишился чувств.
Потом султан приказал надеть ему оковы на ноги и на руки и потребовал к себе старшего тюремщика. И старший тюремщик не замедлил явиться и предстал между рук султана.
Этого тюремщика звали Кутаит. И когда визирь увидел его, он сказал ему:
— О Кутаит, именем нашего повелителя султана приказываю тебе взять этого человека и бросить его в одну из ям, вырытых в темнице, и пытать его днем и ночью, и самыми жестокими пытками!