Когда они остались одни, Азиз и Диадем раздели почтенного шейха и сами разделись и принялись усердно растирать его, между тем как он украдкой взглядывал на них; потом Диадем стал уверять, что ему одному должна принадлежать честь его намылить, Азиз же клялся, что на его долю достается удовольствие обливать его водой из маленького медного таза. И между ними двумя старый шейх блаженствовал, чувствуя себя перенесенным в рай.
И они не переставали растирать его и обливать водой до тех пор, пока, к великому огорчению шейха, не вошел к ним визирь. Тогда они обтерли его большими нагретыми полотенцами, потом другими, свежими и ароматичными, одели и посадили на подиум, где предложили шербета с мускусом и розовой водой.
Тогда шейх притворился интересующимся разговором с визирем, на самом же деле все его внимание и взоры обращены были только на двух юношей, которые ходили вокруг него и услуживали ему. Когда же по обычаю визирь пожелал ему всяких благ после хаммама, он ответил:
— Какое благословение вошло с вами в наш город! И какое счастье ваше прибытие к нам!
И он прочел им следующие стихи:
И все трое благодарили его за его утонченную вежливость; он же говорил:
— Да ниспошлет вам всем Аллах приятнейшую жизнь и предохранит, о именитый купец, детей твоих от дурного глаза!
А визирь сказал:
— И пусть хаммам милостью Аллаха удвоит твои силы и здоровье! Потому что, о почтенный шейх, не вода ли истинное благо земной жизни, а хаммам — место наслаждения?!
Шейх же сказал:
— Клянусь Аллахом, это так! И вот почему хаммам внушил поэтам столько дивных стихов! Не известны ли вам некоторые из них?
Диадем первый вскричал:
— Еще бы! Слушайте, вот эти стихи:
Когда же он закончил, Азиз воскликнул:
— Я тоже знаю стихи о хаммаме!
А шейх сказал:
— Порадуй нас ими!
И Азиз продекламировал:
Проговорив эти стихи, Азиз сел рядом с Диадемом. Восхищенный их дарованиями и обаянием, базарный шейх воскликнул:
— Клянусь Аллахом! Вы сумели соединить в себе красноречие с красотою! Позвольте же теперь и мне прочесть вам несколько пленительных стихов. Или лучше я спою их вам, так как только в пении выражается красота этих рифм.
И базарный шейх оперся щекою на руку, полузакрыл глаза и, покачивая головой, пропел:
Потом он посмотрел на юношей, с минуту полюбовался их красотою и, вдохновившись ею, прочел следующие посвященные им строки:
Слушая его пение и стихи, они были восхищены и удивлены искусством шейха. Поэтому они горячо благодарили его, а так как уже наступал вечер, проводили его до дверей хаммама и, несмотря на то что он очень упрашивал их принять приглашение на трапезу в его доме, отказались и, распрощавшись с ним, удалились, между тем как шейх продолжал стоять и смотреть на них.