Тогда Абриза сказала:
— Слишком уж много говоришь ты для воина, патриций Массура! И слова твои преисполнены самонадеянности и дерзости! Разве ты забыл, что вас здесь сто воинов против одного?! Поэтому, если только знатность твоего рода не лишила тебя последних остатков мужества, ты должен биться с ним один на один. А если ты будешь побежден, на место тебя выйдет другой и будет биться с ним, и так до тех пор, пока вы не победите Шаркана! И это решит, кто из всех вас действительно герой!
Но на этом месте своего повествования Шахерезада увидела, что занимается утренняя заря, и скромно умолкла.
А когда наступила
она сказала:
Рассказывали мне, о царь благословенный, что молодая царица Абриза сказала:
— И тогда мы посмотрим, кто из вас всех действительно герой!
А патриций Массура ответил:
— Клянусь Мессией, ты говоришь правду, а потому я первый выйду на бой!
Она сказала:
— Подожди только, я должна его предупредить и принести его ответ. Если он согласится, пусть будет так, как сказано; если же он откажется, то, во всяком случае, он останется моим почетным гостем и будет пользоваться моим покровительством!
И Абриза поспешила отыскать Шаркана и сообщила ему обо всем происшедшем, не говоря только о том, кем была она сама.
Тогда Шаркан понял, насколько он был неправ в своих мыслях об этой великодушной молодой женщине, и он стал вдвойне упрекать себя за то, что так дурно думал о ней, и за то, что неосмотрительно бросился в глубину Румской страны.
Потом он сказал:
— О госпожа моя, я привык биться против не одного воина, а против десяти сразу; таким же образом я думаю повести и этот бой!
Сказав это, он вскочил и бросился прямо к христианским воинам. А в руке он держал меч свой и щит.
Когда патриций Массура увидел приближающегося Шаркана, он прыгнул на него одним прыжком и изо всех сил ударил его. Но Шаркан отбил этот удар и, бросившись на своего противника, как лев, нанес ему в плечо такой ужасный удар, что меч его вышел, блистая, из живота Массура, пронзив его внутренности.
При виде этого молодая царица еще более возвысила Шаркана в своем мнении и сказала себе: «Вот настоящий герой, с которым я могла бы побороться в лесу!»
Затем она обернулась к воинам и закричала:
— Чего же вы ждете? Продолжайте бой! Разве вы не хотите отомстить за смерть патриция?
Тогда подошел огромными шагами великан со страшным видом и лицом, дышавшим яростью; это был брат патриция Массура, но Шаркан, недолго думая, нанес ему такой удар в плечо, что меч, блистая, вышел из живота его, пронзив его внутренности. Тогда стали подходить один за другим остальные воины, но Шаркан всех их подверг такой же участи, и меч его не переставал сверкать над их головами. Таким образом, он перебил пятьдесят человек. Когда остальные пятьдесят увидели, что сталось с их товарищами, они сплотились и бросились на Шаркана все вместе, но не тут-то было! Шаркан их встретил так, как если бы вместо сердца в груди его был камень, и перебил всех, как семя, которое молотят в воздухе, и истребил навсегда тела и души их.
Тогда царица Абриза крикнула своим девушкам:
— Есть ли еще другие мужчины в монастыре?
Те отвечали:
— Там остались только монастырские привратники.
Тогда царица Абриза подошла к Шаркану, обняла его и с жаром поцеловала; затем она стала считать убитых и насчитала восемьдесят; что же касается двадцати остальных сражавшихся, то им удалось, несмотря на раны, убежать и скрыться. А Шаркан вытер окровавленный клинок своего меча и, увлекаемый Абризой, вернулся в монастырь, произнося следующие воинственные строки:
Когда они вошли в большую залу монастыря, молодая Абриза, улыбаясь от удовольствия, взяла руку Шаркана и поднесла ее к своим губам; затем она приподняла свое платье, из-под которого показалась юбка из плотно сомкнутых железных колец и сабля из тонкой индийской стали, и Шаркан с удивлением спросил ее:
— Зачем на тебе эта юбка и эта сабля, о госпожа моя?