И великий Али ибн Абу Талиб[48] (да будет над ним милость Аллаха!) сказал: «Остерегайтесь вероломства женщин и никогда не спрашивайте их мнения, но не притесняйте их, если не хотите усилить их хитрости и измены. Потому что не знающий умеренности идет к безумию. И во всем будьте справедливы, в особенности же по отношению к рабам вашим».
И в то время как Нозхату хотела развивать эту мысль, она услышала, что по другую сторону занавеса кади восклицали:
— Машаллах! Никогда не слышали мы таких прекрасных слов, как те, которые сказала эта красноречивая молодая девица; но мы хотели бы теперь услышать что-нибудь о двух других вратах!
Тогда Нозхату весьма искусно перешла к другому и сказала:
— В другой раз я буду говорить об усердии на трех других путях человеческой жизни, а теперь время сказать о вторых вратах.
Эти вторые врата — врата хорошего обхождения и развития ума. И эти врата, о царь веков, самые широкие из всех, потому что это врата совершенства. В них входят только те, над главою которых покоится прирожденное благословение.
Я приведу вам только некоторые их черты.
Но тут Шахерезада заметила, что наступает утро, и, по обыкновению, скромно приостановила свой рассказ.
Но когда наступила
она сказала:
Я приведу вам только некоторые их черты.
Однажды один из приближенных халифа Муавии доложил о приходе забавного колченогого Абу бар-Каисы, который ждал у дверей. Тогда халиф сказал:
— Скорее скажи ему, чтобы он вошел.
И колченогий Абу бар-Каиса вошел, и халиф Муавия сказал ему:
— О Абу бар-Каиса, подойди ко мне поближе, чтобы я лучше слышал и наслаждался твоими речами. — Потом он сказал ему: — О Абу бар-Каиса, что ты думаешь обо мне?
И колченогий ответил так:
— Я? Но мое ремесло, о эмир правоверных, состоит в том, что я брею головы, подстригаю усы, исправляю и ухаживаю за ногтями, удаляю волосатость подмышек, брею пах, чищу зубы и иногда пускаю кровь из десен; но никогда ничего этого не делаю по пятницам, потому что это грех.
Тогда халиф Муавия сказал ему:
— А что ты думаешь о себе самом?
И колченогий Абу бар-Каиса сказал:
— Я ставлю одну ногу перед другой и медленно передвигаю ее, следя за нею глазом.
Халиф спросил еще:
— А что ты думаешь о своих начальниках?
Тот ответил:
— Когда вхожу, я им кланяюсь, не делая никакого другого движения, и жду ответа на мой поклон.
Тогда халиф спросил:
— А что ты думаешь о своей жене?
Но Абу бар-Каиса воскликнул:
— Уволь меня от этого ответа, о эмир правоверных!
А халиф сказал:
— Заклинаю тебя, ответь мне, о Абу бар-Каиса!
Он ответил:
— Моя супруга, как и все женщины, была сотворена из последнего ребра, которое было плохим и искривленным ребром.
— А что ты делаешь, когда хочешь с нею переспать?
Он ответил:
— Вначале я говорю с ней ласково, чтобы расположить ее к себе, потом горячо целую ее повсюду, чтобы как следует взволновать, а когда она придет в то состояние, которое ты понимаешь, о эмир правоверных, я поворачиваю ее на спину, ложусь и заряжаю как следует. А затем, когда перламутровая капля хорошо укрепилась в своем основании, я восклицаю: «О Господь, благослови это семя и не позволяй ему принять безобразный вид, но дай ему прекрасную форму!»
После этого я бегу совершать омовение, беру воду обеими руками, обливаю свое тело и, наконец, славлю Аллаха за Его благодеяния!
Тогда халиф воскликнул:
— Поистине, ты прекрасно ответил, и потому я хотел бы, чтобы ты попросил у меня чего-нибудь.
А колченогий Абу бар-Каиса сказал:
— Я попрошу только о том, чтобы правосудие было одинаково для всех! — и ушел.
А халиф Муавия сказал:
— Если бы во всей иранской стране был только один такой мудрец, этого было бы достаточно.
Вот и в царствование халифа Умара ибн аль-Хаттаба, казначеем был старый Моаикаб.
Но тут Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно приостановила свой рассказ.
А когда наступила
она сказала:
Еще узнала я, о царь благословенный, что молодая Нозхату сказала:
— В царствование халифа Умара ибн аль-Хаттаба казначеем был старый Моаикаб. Меньшой же сын Умара пришел однажды к Моаикабу со своей кормилицей. И Моаикаб дал ребенку серебряную драхму. Но некоторое время спустя халиф призвал его к себе и сказал ему:
48
Абу аль-Хасан Али ибн Абу Талиб аль-Хашими аль-Кураши (601–661) — арабский политический и общественный деятель, двоюродный брат, зять и сподвижник пророка Мухаммеда. Согласно авторитетным мусульманским источникам, единственный человек, который родился в Каабе; первый среди лиц мужского пола, принявший ислам.