И Суфьян ответил:
— Может, а именно в том случае, когда терпеливо переносит превратности судьбы, а также когда благодарит человека, которому оказал великодушие, говоря: «О брат мой, тебе я обязан тем, что совершил доброе перед Аллахом дело!»
А когда Абдаллах бен-Шаддад[51] почувствовал приближение смерти, он призвал сына своего Мухаммеда и сказал:
— Вот, о Мухаммед, мои последние советы: храни благочестие по отношению к Аллаху у себя дома и в обществе людей; будь всегда правдив в своих речах; всегда прославляй Аллаха за Его дары, потому что благодарение ведет за собою новые благодеяния. И знай, сын мой, что счастье не в накопленном богатстве, а в благочестии; Аллах же даст тебе все.
Рассказывают также, что, когда благочестивый Умар ибн Абд аль-Азиз[52] сделался восьмым омейядским халифом, он собрал всех членов семьи Омейядов[53], которые были очень богаты, и заставил их отдать ему все свои богатства, которые он немедленно возвратил в казну. Тогда все они пошли к Фатиме, дочери Меруаны, тетки халифа, которую Умар очень уважал, и просили ее вывести их из затруднения. И Фатима пошла к халифу ночью и молча села на ковер. Халиф же сказал ей:
— О тетка моя, ты имеешь что сказать?
Но Фатима отвечала:
— О эмир правоверных, ты господин, и я не осмелюсь заговорить первая. Впрочем, тебе все известно, даже и то, по какой причине я пришла сюда.
Тогда Умар ибн Абд аль-Азиз сказал:
— Великий Аллах послал своего пророка Мухаммеда (да будет над ним мир и благословение!) для того, чтобы он был бальзамом для людей и утешением для всех будущих поколений. Тогда Мухаммед собрал и взял все, что счел нужным, но оставил людям поток для утешения жажды до конца веков. На мне же, халифе, лежит долг не давать этому потоку ни уклониться от его пути, ни затеряться в пустыне.
Но тут Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.
А когда наступила
она сказала:
И узнала я, о царь благословенный, что молодая Нозхату, между тем как Шаркан и четверо кади и купец слушали ее за занавесом, так продолжала свой рассказ:
— На мне же, халифе, лежит долг не давать этому потоку ни уклониться от своего пути, ни затеряться в пустыне.
Тогда тетка его Фатима сказала ему:
— О эмир правоверных, я поняла твои слова, и мои стали излишними.
И пошла она к Омейядам, которые дожидались ее, и сказала им:
— О потомки Муавии I[54], вы не ведаете, как богаты вы тем, что имеете халифом Умара ибн Абд аль-Азиза.
И тот же халиф Умар ибн Абд аль-Азиз, чувствуя приближение смерти, собрал вокруг себя всех детей своих и сказал им:
— Благоухание бедности приятно Господу!
Тогда один из присутствующих, Маслама ибн Абд аль-Малик, сказал ему:
— О эмир правоверных, как можешь ты оставлять детей своих в бедности, когда ты их отец и пастырь народа и мог бы сделать их богатыми, черпая из казны? Разве это не лучше, чем оставлять все эти богатства твоему преемнику?
Тогда умирающий на своем ложе халиф сильно вознегодовал, изумился и сказал:
— О Маслама, как мог бы я дать им пример такой бесчестности в последние минуты моей жизни, между тем как во всю мою жизнь я вел их по прямому пути? О Маслама, мне пришлось присутствовать на погребении одного из моих предшественников, одного из сыновей Марвана, и глаза мои видели нечто и поняли. И тогда я поклялся себе не поступать так, как он поступал при своей жизни, если когда-нибудь мне придется быть халифом.
А этот самый Маслама ибн Абд аль-Малик передает нам вот что.
— Однажды, говорит он, когда я уснул, вернувшись с похорон одного шейха, аскета, мне привиделся сон; я увидел во сне этого уважаемого шейха в одеянии белее жасмина; он гулял в пленительном месте, орошаемом проточною водою и освежаемом ветерком, напоенным благоуханием лимонного цвета. И сказал он мне: «О Маслама, чего бы я ни сделал в жизни для такого конца!»
И узнала я, что в царствование Умара ибн Абд аль-Азиза один человек, ремесло которого состояло в доении овец, отправившись повидаться с другом своим, пастухом, увидел среди стада двух волков, которых принял за собак, и испугался их дикого вида и сказал пастуху:
— На что тебе эти ужасные собаки?
А пастух ответил:
— Это не собаки, а прирученные волки. И они не приносят вреда стаду, потому что я голова и управляю ими. А когда голова здорова, то здорово и тело.
А однажды халиф Умар ибн Абд аль-Азиз с высоты кафедры, построенной из высохшей грязи, сказал своему собравшемуся народу проповедь, заключавшую в себе только три слова. И закончил он ее так:
51
Шаддад, также известный как Шаддад бен-Ад — считался царем потерянного арабского города Ирам Многоколонный (Ирам Столпов), о котором упоминается в 89-й суре Корана. Говорят, что братья Шаддад по очереди правили 1000 адитскими племенами, каждое из которых состояло из нескольких тысяч человек. Здесь, очевидно, имеется в виду один из потомков Шаддада бен-Ада.
52
Умар ибн Абд аль-Азиз (682–720) — омейядский халиф, правивший в 717720 гг. За годы своего правления сумел убедить многих в том, что его власть руководствуется Кораном и Сунной пророка Мухаммеда.
53
Омейяды, или Бану Умайя («сыны Умайи») — династия халифов, основанная в 661 г. Омейяды правили в Дамасском халифате до середины VIII в. В 750 г. в результате восстания их династия была свергнута Аббасидами, а все Омейяды были уничтожены, кроме внука халифа Хишама ибн Абд аль-Малика — Абд ар-Рахмана I, который основал династию кордовских Омейядов, правившую большей частью Испании до 1031 г., и эмират на Пиренейском полуострове.
54
Муавия I (Муавия ибн Абу Суфьян) (603–680) — основатель и первый халиф династии Омейядов правивший c 661 по 680 г., сын Абу Суфьяна.