— Кто вы такие, что так поступаете с нами?
Они же ответили:
— Но кто же вы сами и откуда и куда вы идете?
Старший придворный ответил:
— Я старший придворный дамасского эмира Шаркана, сына царя Омара аль-Немана, правителя Багдада и земли Гурганджской. Меня посылает Шаркан к своему отцу в Багдад с данью от Дамаска и подарками.
При этих словах все воины вынули носовые платки, закрыли ими глаза свои и стали плакать и рыдать. А старший придворный был чрезвычайно удивлен.
— Увы! Где теперь царь Омар аль-Неман? Царя Омара аль-Немана нет в живых! И умер он от отравы! О, какое несчастье! — Потом они прибавили: — Но ты, достойный царедворец, ступай с нами, и мы проводим тебя к великому визирю Дандану, который здесь, в середине войска; он подробно расскажет тебе об этом несчастье.
Тогда не мог удержаться от слез и царедворец, и он воскликнул:
— О, как несчастливо наше путешествие!
И пошел он к великому визирю Дандану, который тотчас же принял его. И вошел он в палатку визиря, и тот пригласил его сесть. И рассказал он визирю о своем поручении и перечислил все подарки, которые вез он царю Омару аль-Неману.
При этом имени, напомнившем ему о господине его, великий визирь Дандан заплакал и затем сказал старшему придворному:
— Узнай сейчас же, что царь Омар аль-Неман умер от отравления, и я передам тебе все подробности. Но прежде всего я сообщу о настоящем положении дел. Знай же, что, когда царь бесконечным милосердием и благостью Аллаха умер, народ поднялся, чтобы узнать, кого следует избрать его преемником; и различные партии дошли бы до рукопашной схватки, если бы не помешали тому знатные и именитые люди. И наконец сошлись на том, что следует спросить мнения четырех великих кади Багдада и положиться на их решение. И четыре спрошенных великих кади решили, что наследовать престол должен Шаркан, правитель Дамаска. И как только узнал я об этом решении, тотчас же стал во главе войска и выступил в Дамаск к Шаркану уведомить его о смерти отца и сообщить об избрании его на престол.
Однако я должен тебе сказать, о достойный царедворец, что в Багдаде есть партия, благоприятствующая избранию молодого Даул Макана. Но давно уже никто не знает, что сталось с ним и сестрою его Нозхату Заман. Вот уже скоро пять лет, как они уехали в Хиджаз и не извещали о себе.
При этих словах великого визиря Дандана супруг Нозхату, хотя и весьма огорчился смертью царя Омара аль-Немана, однако и возрадовался до бесконечности при мысли о возможности для Даул Макана сделаться царем Багдада и Хорасана. И, обратившись к великому визирю Дандану, он сказал…
Но тут Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.
А когда наступила
она сказала:
И узнала я, о царь благословенный, что старший придворный обратился к великому визирю Дандану с такими словами:
— Поистине, то, что ты рассказал мне, странно и изумительно. И поскольку ты оказал мне полное доверие, позволь мне также сообщить тебе известие, которое порадует твое сердце и положит конец твоим заботам. Узнай же, великий визирь, что Аллах расчистил нам путь, возвратив нам Даул Макана и сестру его Нозхату Заман.
При этих словах визирь Дандан чрезвычайно обрадовался и воскликнул:
— О достойный царедворец, поспеши с подробным рассказом этого неожиданного известия, которое ставит меня на верх счастья!
Тогда старший придворный рассказал ему всю историю брата и сестры и не забыл упомянуть, что Нозхату сделалась его супругой.
Тогда визирь преклонился перед ним, поприветствовал его и признал себя его подданным. Потом собрал он всех эмиров и начальников войска и бывших при нем знатных людей и сообщил им о делах. И тотчас же все пришли поцеловать землю между рук супруга Нозхату, и приветствовали его, и поздравляли, и чрезвычайно радовались новому положению вещей, восхищаясь делом судьбы, создающей такие чудеса.
Затем старший придворный и великий визирь Дандан сели каждый на высокое сиденье, поставленное на возвышении, и собрали именитых людей, эмиров и других визирей, и держали совет по поводу настоящего положения дел. Совет продолжался час, и единогласно было решено признать Даул Макана преемником царя Омара аль-Немана, вместо того чтобы ехать в Дамаск за Шарканом. И визирь Дандан тотчас же встал со своего места в знак уважения к достойному старшему придворному, который, таким образом, становился самым значительным лицом в государстве, а для того чтобы расположить его к себе, предложил ему роскошные подарки и пожелал благополучия; так же поступили все визири, эмиры и именитые люди. И визирь Дандан от имени всех сказал: