Старая же Зат ад-Давахи, со своей стороны, тоже не теряла времени. Едва только все они вышли из палаток, как она вынула из ящика, привязанного к ее мулу, пару прирученных ею голубей и привязала на шею каждому из этих голубей письмо к царю Константинии Афридонию, в котором она излагала все происшедшее и которое заканчивала так: «Итак, о царь, нужно немедленно отправить к монастырю десять тысяч воинов, наиболее испытанных и храбрых из всех румских войск. А когда они придут к подножию горы, то пусть до моего прибытия не трогаются с места. Тогда я отдам в их руки обоих царей и визиря и сто мусульманских воинов. Однако я должна тебе сказать, о царь, что хитрость моя может быть выполнена только в том случае, если мы решимся пожертвовать жизнью монастырского сторожа, монаха Матруны, но я пожертвую им ради блага всех христианских войск, ибо жизнь одного монаха — ничто по сравнению с преуспеянием христианства. Слава Иисусу Христу, Господу нашему, в начале и в конце времен!»
И посланные с письмом голуби прилетели на высокую башню Константинии, и приручавший их сторож взял письмо, повешенное на шею голубям, и сейчас же отнес его царю Афридонию. И едва царь прочел это письмо, как приказал собрать десять тысяч требуемых воинов и дать каждому из них по лошади и, кроме того, по верблюду и по мулу, чтобы везти добычу, которую они отнимут у врага. И он велел им как можно поспешнее идти к монастырю.
Что же касается царя Даул Макана, и Шаркана, и визиря Дандана, и ста воинов, то, когда они пришли к подножию горы, им пришлось подниматься к монастырю одним, и старая Зат ад-Давахи, ссылаясь на чрезмерную усталость от путешествия, осталась внизу, говоря:
— Поднимитесь раньше вы, а когда вы овладеете монастырем, я тоже поднимусь и укажу вам, где спрятаны сокровища.
И вот они подкрались к монастырю один за другим, поодиночке, чтобы не быть замеченными; и, подкравшись к стенам, они быстро взобрались на них и все зараз спрыгнули в сад. Тогда, услышав этот шум, прибежал сторож, монах Матруна, но они живо расправились с ним, ибо Шаркан крикнул своим воинам:
— Убейте этого проклятого пса!
И в то же мгновение его пронзили сто ударов мечом, и нечестивая душа его вылетела из его задницы и понеслась прямо в адский огонь. Тогда воины принялись за ограбление монастыря. Сначала они проникли в святилище, где христиане совершали свои жертвоприношения; и там они нашли огромное множество драгоценностей, которые сверху донизу увешивали стены святилища, и всевозможные дорогие вещи в еще большем количестве, чем они ожидали по рассказам старого отшельника. И они наполнили ими ящики и мешки свои и нагрузили ими своих мулов и верблюдов.
Что же касается молодой девушки по имени Тамасиль, которую расписал им отшельник, то они не нашли и следа ее, так же как и десяти столь же прекрасных юношей и ужасного начальника монахов Дехианоса. И они подумали, что молодая девушка либо вышла прогуляться, либо спряталась где-нибудь в комнате; и они обыскали весь монастырь и ждали ее там в течение двух дней, но юная Тамасиль так и не появилась. Наконец Шаркан, выйдя из терпения, сказал:
— Клянусь Аллахом, о брат мой! Сердце мое и ум мой тревожатся мыслью о воинах ислама, которых мы отправили в Константинию и о которых мы не имеем никаких известий!
И Даул Макан сказал:
— Я тоже думаю, что пока придется отказаться от этой Тамасиль и ее юных товарищей, ибо они не появляются. И так как мы уже довольно долгое время прождали напрасно и к тому же нагрузили на мулов и верблюдов наших большую часть монастырских богатств, то удовольствуемся тем, что послал нам Аллах, и пойдем к нашим войскам, чтобы с помощью Аллаха раздавить неверных и овладеть столицей их, Константинией!
Тогда они спустились из монастыря к подножию горы, чтобы, взяв с собою старого отшельника, направить путь к своему войску. Но едва только они сошли на равнину, как со всех сторон появились на высотах румские воины и, издав воинственные клики, стали сразу спускаться со всех сторон, чтобы окружить их. Увидев это, Даул Макан закричал:
— Кто мог предупредить христиан о нашем присутствии в монастыре?
Но Шаркан, не дав ему времени продолжить, сказал:
— О брат мой! Мы не должны терять времени на разные предположения; обнажим наши мечи, и будем мужественно ждать нападения этих проклятых псов, и зададим им такое побоище, чтобы ни один из них не вернулся к своему очагу!
А Даул Макан сказал:
— Если бы мы, по крайней мере, знали об этом заранее, мы взяли бы с собой побольше воинов и могли бы успешнее бороться с ними!