Теперь же тебе остается только сделать вылазку против осаждающих и напасть на их лагерь, и сжечь их палатки, и изрубить всех их на куски, что легко удастся тебе с помощью Господа нашего Иисуса Христа и Матери Его Святой Девы. И да вознаградят Они меня когда-нибудь за все то благо, которое я приношу всему христианскому миру!»
Прочитав это письмо, царь Афридоний предался величайшей радости и приказал немедленно позвать к себе царя Гардобия, который вместе со своими войсками пришел из Кайсарии на помощь осажденной Константинии; и он прочел ему письмо Зат ад-Давахи.
На этом месте своего повествования Шахерезада увидела, что занимается утро, и с присущей ей скромностью умолкла.
А когда наступила
она сказала:
И он прочел ему письмо Зат ад-Давахи. Тогда царь Гардобий пришел в величайший восторг и воскликнул: — Оцени же, о царь, бесподобные хитрости кормилицы моей Зат ад-Давахи! Ведь, право, она была более полезна нам, чем наши войска; один взгляд, брошенный ею на наших врагов, устрашает их более, чем все демоны ада в день Страшного суда!
А царь Афридоний ответил:
— Да сохранит нам Христос эту неоцененную женщину и да позволит нам воспользоваться плодами хитроумных замыслов ее!
И он сейчас же приказал начальникам своего войска дать воинам сигнал к атаке и наступлению. И воины сейчас же сбежались со всех сторон и стали точить шпаги и призывать крест, и начали клясться, и богохульствовать, и безумствовать, и орать. И все вышли через главные ворота Константинии.
Увидев христиан, которые подвигались в боевом порядке и с обнаженными мечами в руках, старший придворный понял опасность; и он сейчас же призвал своих людей к оружию и сказал им такие слова:
— О мусульманские воины! Укрепите душу свою верою своей! О воины, если вы поколеблетесь, то вы погибли; если же вы будете держаться твердо, то восторжествуете! Ибо храбрость есть не что иное, как терпение на один момент; и нет такой тесноты и такой узкой вещи, которую Аллах не мог бы расширить; и я молю Всевышнего благословить вас и взглянуть на вас милосердным оком!
Когда мусульмане выслушали эти слова, мужество их сделалось беспредельным, и они воскликнули все в один голос:
— Нет Бога, кроме Аллаха!
А христиане, со своей стороны, руководимые священниками и монахами, стали призывать Иисуса Христа. И при этих смешанных криках оба войска схватились в ужасной схватке; и кровь потекла ручьями, и головы стали отлетать от тел. Тогда добрые ангелы стали на сторону правоверных, а злые ангелы стали защищать неверных; и сейчас можно было видеть, где находятся трусы и где храбрецы; и герои бросались в схватку, и одни убивали, а другие оказывались вышибленными из седел; и битва была кровопролитной, и мертвые тела устлали собой землю и громоздились целыми кучами вышиной со всадника. Но что могли сделать правоверные со всем своим геройством против бесчисленного войска проклятого Рума?! И вот к вечеру мусульмане оказались оттесненными, а палатки их сброшенными на землю, и весь их лагерь достался в руки жителям Константинии.
И тогда-то, после полного поражения, они встретили победоносное войско царя Даул Макана, шедшее из долины, где разбиты были христиане, собравшиеся у монастыря.
Тогда Шаркан призвал старшего придворного и громким голосом перед всем собранием начальников поздравил его и воздал ему хвалу за твердость в его сопротивлении, и за осторожность, с которою он поступал, и за терпение после поражения. И все мусульманские воины, собравшиеся теперь в единое сплоченное войско, дышали только надеждой на отмщение и, развернув знамена, направились к Константинии.
Когда христиане увидели приближение этого страшного войска с развевающимися знаменами, на которых были написаны слова веры, они пожелтели, как шафран, и стали жаловаться на судьбу и призывать Иисуса Христа, и Мариам, и Ханну[82], и Крест и просили своих патриархов и своих нечестивых священников молиться за них святым.
Что же касается мусульманского войска, то, подойдя к стенам Константинии, оно стало готовиться к бою. Тогда Шаркан подошел к брату своему Даул Макану и сказал ему:
82
Ханна (Анна, Анна-пророчица) — в Ветхом Завете Библии мать пророка Самуила (1Цар. 1; 2:1-21); в Новом Завете Библии женщина, упомянутая в Евангелии от Луки (Лк. 2:36–38). Согласно этому Евангелию, она была 84-летней вдовой из колена Ашера, которая пророчествовала об Иисусе в Иерусалимском храме.