Не успели проснуться охотники, как увидели неподалеку большой караван, пришедший ночью и расположившийся лагерем в том месте; и скоро увидели они множество людей, черных невольников и купцов, выходящих из своих палаток и идущих к речке для совершения омовений. Тогда принц Диадем послал одного из своих людей спросить у незнакомцев, откуда они и какого звания.
И гонец вернулся и доложил ему:
— Эти люди сказали мне: «Мы купцы и расположились здесь лагерем, привлеченные зеленью муравы и дивной водой протекающих здесь источников. Знаем мы также, что нам нечего бояться здесь, так как находимся на безопасной земле царя Сулейман-шаха, мудрое управление которого известно во всех странах и успокаивает всех путешествующих. Кроме того, мы несем ему в дар множество прекрасных и ценных вещей, в особенности же для сына его, прекрасного принца Диадема».
На это Диадем ответил:
— Клянусь Аллахом! Если у этих купцов такие прекрасные вещи для меня, то почему бы нам самим не пойти за ними? Это поможет нам к тому же весело провести утро.
И тотчас же принц Диадем с друзьями своими и охотниками направился к палаткам каравана.
Когда купцы увидели приближающегося царского сына и поняли, кто он, они все выбежали к нему навстречу, и попросили его войти к ним, и немедленно разбили для него почетную палатку из красивого атласа, украшенную разноцветными изображениями птиц и животных и обитую внутри шелковыми индийскими тканями и тканями из Кашмира. А для него они положили чудную подушку на шелковый ковер, края которого были украшены каймой, усыпанной тонкими изумрудами. И царевич сел на ковер и оперся на подушку и приказал купцам развернуть товары; когда они развернули товары, он выбрал то, что ему понравилось, и, несмотря на то что купцы несколько раз отказывались, заставил их принять деньги и щедро заплатил за все.
Потом, велев невольникам своим собрать покупки, он хотел уже сесть снова на лошадь и вернуться на охоту, как вдруг увидел перед собою среди купцов молодого…
Но тут Шахерезада заметила, что наступает утро, и, как всегда, скромно умолкла.
Но когда наступила
она сказала:
Как вдруг принц Диадем увидел среди купцов молодого человека изумительной красоты, привлекательной бледности и очень ловко одетого в прекраснейшую одежду. Но красивое бледное лицо его носило следы большой печали, как будто причиненной разлукой с отцом, матерью или дорогим другом.
Тогда Диадем не захотел удалиться, не узнав, кто этот прекрасный молодой человек, к которому влекло его сердце; и он подошел к нему, пожелал ему мира и с участием спросил, кто он и почему так печален. Но при этом вопросе глаза молодого человека наполнились слезами, и он мог вымолвить только два слова:
— Я Азиз!
И разразился он рыданиями так, что упал без чувств. Когда он пришел в себя, царевич сказал ему:
— О Азиз, знай, что я друг тебе. Скажи же мне причину твоей печали.
Но молодой Азиз вместо ответа пропел такие стихи:
Выслушав это стихотворение, Диадем не захотел пока настаивать на других разъяснениях и, чтобы завязать разговор, сказал ему:
— Почему, о Азиз, не показал ты мне свои товары, как другие купцы?
А тот ответил:
— О господин мой, поистине из моих товаров нет ничего достойного царского сына.
Но прекрасный Диадем сказал Азизу:
— Клянусь Аллахом! Я все-таки хочу, чтобы ты показал мне их! — И заставил он молодого Азиза сесть рядом с ним на шелковом ковре и показать все свои товары штука за штукой. И, не рассматривая прекрасных тканей, царевич Диадем купил их все, не считая, и сказал ему: — А теперь, Азиз, не расскажешь ли мне о своем горе… Я вижу слезы на глазах твоих, и сердце твое полно печали. Если кто-нибудь притесняет тебя, я сумею покарать притеснителей; а если долги тяготят тебя, я от всего сердца готов уплатить их. И это потому, что меня влечет к тебе, и сердце мое горит участием к тебе.