И Шахерезада сказала:
— Эти-то истории я и знаю лучше всего!
Тогда царь Шахрияр сказал:
— Так поспеши же рассказать их мне!
И Шахерезада обещала ему рассказать эти истории в следующую ночь.
И когда наступила
она сказала:
РАССКАЗ О ВОЛКЕ И ЛИСЕ
Знай, о царь благословенный, что лиса, вконец измученная от вечной злобы господина своего волка, постоянной его жестокостью и его поползновениями на последние права, остававшиеся ей, лисе, села однажды на ствол дерева и принялась раздумывать. Потом она вдруг спрыгнула, обрадованная одной мыслью, которая блеснула в ее голове и показалась ей разрешением вопроса. Она сейчас же пустилась разыскивать волка, которого она и встретила наконец в сквернейшем настроении духа, с ощетинившейся шерстью и исковерканным от злобы лицом. Тогда, едва увидев его еще издали, она облобызала землю перед ним и смиренно приблизилась к нему, опустив глаза и ожидая, чтобы он сам обратился к ней с вопросом. И волк закричал ей:
— Что тебе нужно, собачья дочь?
Лиса сказала:
— Извини мою дерзость, господин, но я хочу высказать тебе одну мысль и обратиться к тебе с одной просьбой, если только ты уделишь мне минуту внимания.
А волк закричал:
— Пожалуйста, только не болтай слишком много и убирайся прочь поскорее, не то я переломаю тебе кости!
Тогда лиса сказала:
— Я заметила, господин, что с некоторых пор Ибн-Адам ведет непрерывную войну против нас; по всему лесу только и видим, что капканы, западни и всевозможные ловушки. Еще немного, и мы совсем не сможем больше жить в лесу. А потому, что ты сказал бы о союзе всех волков и всех лисиц для общего сопротивления Ибн-А-даму и для защиты от него нашей страны?
При этих словах волк закричал лисе:
— Я скажу, что это настоящая наглость с твоей стороны — рассчитывать на союз со мною и на мою дружбу, жалкая, плутоватая, хилая лисица! Вот тебе за твою дерзость! — И волк так хватил ее по спине своей лапой, что она полумертвая свалилась на землю.
Потом лиса поднялась, прихрамывая, но и не подумала, конечно, выказать свое раздражение, напротив, она приняла самый умильный и сокрушенный вид и сказала волку:
— Господин, прости рабе своей ее невоспитанность и бестолковость! Она сознает свои великие проступки. А если б даже она и не сознавала их, то ужасный и вполне заслуженный удар, который ты соизволил нанести ей и который мог бы насмерть свалить слона, наверное, вразумил бы ее.
Тогда волк, успокоенный немного смиренным поведением лисы, сказал:
— Ну ладно, это научит тебя не соваться другой раз в дела, которые тебя не касаются.
Лиса сказала:
— Как это верно! Недаром ведь мудрец сказал: «Не заговаривай никогда и не рассказывай ничего, прежде чем тебя не попросят об этом. И не забывай, что нужно обращать все свое внимание только на то, что тебя касается. Но более всего остерегайся расточать свои советы тем, которые могут не понять их, а также и злым, которые только рассердятся на тебя за предлагаемое им благо».
Вот какие слова говорила лиса волку; но про себя она думала: «Придет и мое время, и этот волк расплатится со мной до последнего обола[5]; ибо спесь, нахальство, дерзость и глупое чванство навлекут на себя рано или поздно достойное наказание. Итак, будем же смиренны до тех пор, пока мы не достигнем могущества».
Потом лиса сказала волку:
— О господин мой, ведь ты знаешь, что справедливость есть добродетель могущественных, а доброта и кротость обхождения — дары сильных и их украшение. Ведь и сам Аллах прощает виновного, если он раскаивается. Что касается меня, то преступление мое огромно, я знаю это, но и раскаяние мое не менее велико; ибо этот тяжкий удар, который ты в благости своей соизволил нанести мне, хотя и повредил мое тело, но был целительным средством для души моей и источником ликования для нее; ибо так наставляет нас мудрец: «Первоначальный вкус наказания, которое налагает на тебя рука воспитателя, отдает горечью, но позднейший вкус его восхитительнее прозрачного меда со всею сладостью его».
Тогда волк сказал лисе:
— Я принимаю твои извинение и прощаю твои ошибки и то беспокойство, которое ты причинила мне, заставив ударить тебя. Но ты должна стать на колени и склонить голову в прах.
И лиса, нимало не задумавшись, стала на колени и смиренно преклонилась пред ним, говоря:
5
Обoл — единица веса, равная примерно 0,65 г, а также серебряная, затем медная монета в Древней Греции, равная 1/6 драхмы.