Такова была невольница Симпатия, единственное сокровище, которое еще сохранил расточитель Абу Хассан.
На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.
Но когда наступила
она сказала:
Единственным сокровищем, которое еще сохранил расточитель Абу Хассан, была невольница Симпатия.
Убедившись в своем полном разорении, Абу Хассан пришел в такое отчаяние, что лишился сна и перестал принимать пищу; и три ночи и три дня не мог он ни есть, ни пить, ни спать, так что невольница его Симпатия думала, что он умрет, и решилась спасти его во что бы то ни стало.
Она нарядилась в лучшие из оставшихся у нее одежд, украсила себя всем, что осталось от ее драгоценностей, и явилась к своему господину с улыбкой, сулившей доброе, и сказала ему:
— Аллах прекратит твои напасти при моем посредстве. Для этого тебе только стоит отвести меня к нашему господину, эмиру правоверных Гаруну аль-Рашиду, пятому потомку Аббаса[2], и продать меня ему за десять тысяч динариев. Если же он найдет эту цену слишком высокой, то скажи ему: «О эмир правоверных, эта отроковица стоит еще больше, и ты убедишься в том, испытав ее; тогда она возвысится в глазах твоих, и ты увидишь, что нет ей равной или соперницы и что она действительно достойна служить господину нашему халифу».
Потом она настойчиво советовала ему не сбавлять назначенной цены.
Абу Хассан, до сих пор не обращавший никакого внимания на дарования и качества своей прекрасной невольницы, не был уже в состоянии оценить сам ее достоинства. Он нашел только, что план ее недурен и может иметь успех. Поэтому он тотчас же встал и повел за собою Симпатию к халифу, которому и повторил все, что она советовала ему сказать.
Тогда халиф повернулся к ней и спросил:
— Как зовут тебя?
А она ответила:
— Меня зовут Симпатия.
Он же сказал:
— О Симпатия, обладаешь ли ты знаниями и можешь ли перечислить названия наук, которым ты училась?
И она ответила:
— О господин мой, я изучала синтаксис стихосложения, гражданское и каноническое право, музыку, астрономию, геометрию, арифметику, законоведение в области права наследования и искусство разбирать рукописи и читать древние надписи. Я знаю наизусть великую книгу и могу читать ее семью разными способами; я знаю в точности число ее глав, стихов, разделов и различных частей ее и их сочетаний и сколько в ней строк, слов, букв, согласных и гласных; я знаю в точности, какие главы были внушены и написаны в Мекке и какие — в Медине; я знаю законы и догмы, я умею отличать их от обычного права и определять степень их подлинности; мне знакомы логика, архитектура и философия, а также красноречие, риторика, правила стихосложения, я владею всеми ухищрениями стиха; я умею делать стихи простыми, а также сложными и запутанными для тонких ценителей; и если порою я затемняю смысл, то только для того, чтобы приковать внимание и очаровать ум, который распутывает тонкую и хрупкую основу; одним словом, я училась многому и запомнила все, чему училась. Кроме того, я танцую в совершенстве, пою, как птичка, играю на лютне и на флейте, а также на всех струнных инструментах пятьюдесятью различными способами. А потому, когда я пою или танцую, те, кто слушают меня или смотрят на меня, приходят в восторг; когда я иду, покачиваясь, разодетая и надушенная, я поражаю всех; я покачаю бедрами — и все падают от изумления; я мигну — и пронзаю как стрелой; потрясу браслетами — ослепляю; мое прикосновение дает жизнь, мое отсутствие приносит смерть. Я сведуща во всех науках, и так далеко простираются мои знания, что пределы их могут быть различимы лишь теми редкими людьми, которые долгие годы изнуряли себя изучением премудрости.
1
В оригинальном арабском тексте некоторые ночи разделены только несколькими строчками, поэтому в данном издании этот отрывок повествования включен в текст этой ночи. В аналогичных ситуациях такой прием будет использоваться и далее, поэтому появятся пропуски в нумерации ночей.
2