Она сказала:
— Да, вероятно, он уехал с ними, ничего не сказав нам. Мы можем быть спокойны, так как Аллах сумеет направить его на добрый путь; он рожден счастливцем и скоро вернется и привезет нам громадные богатства.
Затем, так как разлука все-таки тяжела для сердца матери, она заплакала.
Тогда они закричали ей:
— Проклятая злодейка, ты любишь Джудара больше, чем нас; о нас же, если бы мы уехали или вернулись, ты не горевала бы и не радовалась! Разве один только Джудар — сын твой, разве и мы не твои дети?!
Она же ответила:
— Да, и вы сыновья мои, но вы злые и негодные. С самого дня смерти отца вашего вы не сделали для меня ничего доброго, и ни одного радостного дня не дали вы мне, и ни разу не позаботились обо мне. А Джудар всегда был добр ко мне, и всегда заботился о моем удовольствии, и обращался со мною почтительно, и был щедр. Да, конечно, он заслуживает того, чтобы я проливала по нему слезы, так как он благодетельствовал и мне, и вам.
Выслушав такие слова матери, негодяи принялись оскорблять ее и бить; потом ушли они в другую залу и повсюду искали волшебный мешок и мешок с драгоценностями; и наконец нашли и взяли все золото из одного отделения мешка и все драгоценности — из другого; и сказали они:
— Это принадлежало отцу нашему.
Но она воскликнула:
— Нет, клянусь Аллахом! Это принадлежит брату вашему Джу-дару! Он привез это из страны магрибинцев!
А они закричали ей:
— Ты лжешь! Это собственность нашего отца! И мы имеем право распорядиться ею по нашему желанию!
И сейчас же приступили они к дележу. Но никак не могли и решить, кому достанется волшебный мешок.
Салем говорил:
— Я беру его себе.
А Салим говорил:
— Нет, он мой.
И начался между ними спор и раздор.
Тогда мать сказала им:
— О дети мои, вы поделили между собою мешок с золотом и драгоценностями; но этот мешок ни разрезать, ни разделить нельзя, так как он потерял бы в таком случае свои волшебные свойства. Оставьте его лучше мне; я же каждый день буду извлекать из него те блюда, какие вы пожелаете, и столько раз, сколько вы пожелаете. А что касается меня, то даю себе слово довольствоваться куском хлеба и тем, что вы мне оставите. Если же вы захотите дать мне, сверх того, и необходимую одежду, то это будет с вашей стороны уже великодушием, а не обязанностью. Таким образом, каждый из вас может заняться какой хочет торговлей. Я не забываю, что вы дети мои и что я мать ваша. Будем жить в мире и согласии, для того чтобы по возвращении брата вашего вам не пришлось бы стыдиться перед ним и укорять себя за свои поступки.
Но они не захотели слушать ее совета и всю ночь спорили, ссорились и так громко кричали, что царский стрелок, бывший в гостях в соседнем доме, услышал все, что они говорили, и понял во всех подробностях причину раздора. На другой же день он поспешил во дворец и попросил аудиенции у египетского царя, которого звали Шамс аль-Даула[70], и рассказал ему все, что слышал. Царь сейчас же велел позвать обоих братьев Джудара, и пытали их до тех пор, пока они не сознались во всем. Тогда царь отобрал у них оба мешка, а их самих велел заключить в темницу. Затем велел царь выдавать матери Джудара пенсию, которая была достаточна для удовлетворения насущных потребностей.
Вот все, что было с ними.
Что касается Джудара, то он уже целый год был невольником на корабле главного капитана Суэцкого моря, когда поднялась однажды страшная буря, сорвала снасти, бросила корабль на скалистый берег и разбила его в щепы. Все утонули, кроме Джудара, которому удалось доплыть до берега.
Он проник в тот край и дошел до табора бедуинов-кочевников, которые стали спрашивать о его ремесле и осведомлялись о том, не моряк ли он. И рассказал он им, что он действительно был моряком на потерпевшем крушение корабле; и передал он им разные подробности о жизни своей.
А в таборе находился заезжий купец родом из Джедды[71]; его тронула участь Джудара, и он сказал ему:
— Не хочешь ли поступить ко мне на службу, о египтянин? Я же доставлю тебе одежду и увезу с собою в Джедду!
И Джудар согласился и уехал с ним, и прибыли они в Джедду, где купец выказал большую щедрость и осыпал его благодеяниями. Некоторое время спустя купец отправился паломником в Мекку и также взял его с собой.
Когда прибыли они в Мекку…
На этом месте своего повествования Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.
Но когда наступила
71
Джедда — второй по величине город Саудовской Аравии, крупный порт и перевалочный пункт для паломников в Мекку.