Вот по прошествии времени Салем сказал Салиму: — О брат мой, доколе мы будем оставаться в таком положении? Неужели же мы всю нашу жизнь будем слугами Джудара и до самой его смерти не насладимся властью и благополучием?
А Салим ответил ему:
— Как бы нам убить его и похитить печать и волшебный мешок? Один ты мог бы придумать какую-нибудь хитрость, чтобы убить его, так как ты опытнее и умнее меня.
Салем же сказал:
— Если я придумаю, как убить его, согласишься ли видеть меня царем, а себя визирем и моей правой рукой? Тогда печать будет принадлежать мне, а волшебный мешок — тебе.
Салим же сказал:
— Согласен.
И сговорились они, как убить Джудара, чтобы завладеть высшей властью и по-царски пользоваться благами мира сего.
Когда же решили они все, то пошли к Джудару и сказали ему:
— О брат наш, нам бы очень хотелось, чтобы ты пришел к нам сегодня вечером отведать нашего стола, давно уже ты не переступал нашего порога.
Он ответил:
— Не обижайтесь более на меня! К которому из вас должен я прийти прежде всего?
Салим ответил:
— Прежде всего ко мне. А после моего угощения осчастливь своим посещением и брата моего.
Джудар ответил:
— Не вижу тому препятствий!
И отправился он с Салимом на его половину.
Но не знал он, что ожидает его. Не успел он проглотить и первый кусок на этом пире, как весь распался на мелкие кусочки: мясо в одну сторону, а кости в другую. Яд оказал свое действие.
Тогда Салем захотел снять перстень с пальца, и так как перстень не поддавался, то отрезал палец ножом. Тогда взял он перстень и потер алмазную печать. И тотчас же явился ифрит Гремящий Гром, служитель печати, и сказал:
— Я здесь! Требуй — и получишь!
Салем сказал ему:
— Приказываю тебе схватить и убить брата моего Салима. Потом возьми его и Джудара, лежащего здесь мертвым, и отнеси тела их, и отравленного и убитого, к главным военачальникам!
И тотчас же ифрит, повиновавшийся всякому, лишь бы тот обладал волшебным перстнем с печатью, пошел к Салиму и убил его; потом взял оба тела и, придя к военачальникам, собравшимся именно в это время в зале для трапез, и бросил тела перед ними.
Когда военачальники увидели бездыханные тела Джудара и Салима, они оставили еду, подняли руки к небу, задрожали от ужаса и спросили ифрита:
— Кто же совершил это над особой царя и брата его?
Он ответил:
— Их брат Салем!
И в ту же минуту вошел в залу Салем и сказал:
— О начальники войск моих и все воины мои! Трапезничайте и будьте довольны! Я завладел этой печатью, которую похитил у брата моего Джудара. А этот ифрит, стоящий перед вами, — Гремящий Гром, служитель этой печати. Убить брата моего Салима приказал ему я, чтобы не делить ни с кем престол. К тому же он предатель, и я опасался, что он предаст и меня. Так как Джудар умер, я один остаюсь царем. Хотите признать меня царем своим или же хотите, чтобы я, потерев печать, велел ифриту перебить вас всех, больших и малых, от первого до последнего?
При этих словах военачальники, объятые страхом, не осмелились возражать и ответили:
— Мы принимаем тебя царем!
Тогда Салем распорядился похоронами братьев своих. Потом он созвал диван, и, когда все возвратились с похорон, он сел на трон; и принесли ему поздравления все подданные его. Затем он сказал:
— Теперь хочу составить договор о браке моем с женою брата моего.
Ему ответили:
— Тому нет препятствий, но вдове следует ждать четыре месяца и десять дней для вступления в новый брак.
Он же ответил:
— Не признаю этих формальностей и ничего подобного! Клянусь головою, сегодня же ночью буду обладать супругою брата моего!
Тогда подданные нового царя принуждены были написать брачный договор и пошли предупредить вдову Джудара, эль-Сетт Асию, которая ответила:
— Пусть приходит!
На этом месте своего повествования Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.
А когда наступила
она сказала:
И пошли предупредить вдову Джудара, эль-Сетт Асию, которая сказала:
— Пусть приходит!
И с наступлением ночи Салем вошел к супруге брата своего Джудара, которая встретила его с изъявлениями живейшей радости и приветствовала его добрыми пожеланиями. И предложила она ему прохладительное — кубок с шербетом. Он выпил его, но тотчас же тело его распалось на тысячи кусочков, и упал он бездыханный. Такова была его смерть.
Тогда эль-Сетт Асия взяла волшебный перстень и раздробила его в крошки, чтобы отныне никто не мог заставлять его служить преступным делам, и разрезала пополам волшебный мешок, разрушая таким образом его чары.