Я же, о эмир правоверных, почувствовал, что переполнен злобой до самого носа. Но я все же сделал несколько шагов вперед и ответил со всем спокойствием, на какое только был способен:
— Да просветит и укрепит Аллах разум господина нашего кади! Я должен прибавить, что в мешке этом, кроме всего прочего, есть: лекарство против головной боли, любовные напитки и чары, кольчуги и целые шкафы с оружием, тысяча баранов, выдрессированных для борьбы на рогах, мужчины, предавшиеся женщинам, любители мальчиков, сады, полные деревьев и цветов, лозы, отягощенные гроздьями, яблоки и фиги, тени и привидения, графины и кубки, молодожены со всем свадебным поездом, двенадцать постыдно пукающих, друзья, расположившиеся на лугу, хоругви и знамена, молодая супруга, выходящая из хаммама, двадцать певиц, пять прекрасных невольниц-абиссинок, три индианки, четыре гречанки, пятьдесят турчанок, семьдесят персиянок, сорок кашмирянок, восемьдесят курдок, столько же китаянок, девяносто грузинок, вся страна Ирак, земной рай, две конюшни, одна мечеть, несколько хаммамов, сто купцов, одна деревянная доска, один гвоздь, негр, играющий на кларнете, тысяча динариев, двадцать ящиков с материями, двадцать танцовщиц, пятьдесят складов, город Куфа, город Газа, Дамиетта[2], Асуан[3], дворец Хосроя Ануширвана[4], выступающего в качестве идеального правителя, и дворец Сулеймана, все области, расположенные между Балхом и Испаганью, Индия и Судан, Багдад и Хорасан; он содержит еще — да охранит Аллах дни господина нашего кади! — саван, гроб и бритву для бороды кади, если он не захочет признать мои права и постановить, что мешок этот — мой мешок.
Выслушав все это, кади посмотрел на нас и сказал:
— Клянусь Аллахом! Или оба вы негодяи, насмехающиеся над законом и его представителем, или же мешок этот — бездонная пропасть или даже долина — место Страшного суда!
И чтобы проверить наши слова, кади велел тотчас развязать мешок при свидетелях. В нем лежало несколько апельсинных корок и несколько косточек маслин. Тогда я заявил удивленному до крайних пределов удивления кади, что этот мешок действительно принадлежит курду, мой же исчез, и тотчас же удалился.
Когда халиф Гарун аль-Рашид прослушал эту историю, то повалился навзничь от сильного взрыва смеха и дал великолепный подарок Али-персиянину. И эту ночь он проспал глубоким сном до утра.
Затем Шахерезада прибавила:
— Но не думай, о царь благословенный, что эта история лучше той, в которой аль-Рашид оказался в некоем затруднении, связанным с любовью.
И царь Шахриар спросил:
— Что это за история, которой я не знаю?
Тогда Шахерезада сказала:
СУД АЛЬ-РАШИДА
Говорят, что однажды ночью Гарун аль-Рашид, спавший между двумя прекрасными отроковицами, которых он равно любил и одна из которых была из Медины, а другая из Куфы, не хотел выразить ни одной из них свое предпочтение вплоть до финала. И приз одобрения аль-Рашида должен был достаться той, которая более всего этого заслуживает. И наложница из Медины начала с того, что взяла царя за руки и начала нежно ласкать их, в то время как другая, из Куфы, лежа немного ниже, массировал его ноги и пользовалась этой возможностью, чтобы время от времени подводить свои руки к добру, расположенному повыше. И под влиянием таких восхождений добро это внезапно начало значительно увеличивать в размере. И тогда наложница из Куфы поспешила обхватить его, полностью поместив меж ладонями рук своих, а наложница из Медины сказал ей:
— Я вижу, что ты оставляешь все добро для себя одной и не собираешься думать и о моих интересах.
При этом она быстрым движением оттолкнула соперницу и, в свою очередь, завладела добром, осторожно сжимая его обеими руками. Тогда утратившая свои позиции наложница, которая хорошо разбиралась в учении пророка, сказал наложнице из Медины:
— Именно я должна иметь право на это добро, ибо, по словам пророка (да пребудет молитва и мир над ним!), «тот, кто оживил мертвую землю, становится единственным ее владельцем».
Однако наложница из Медины, которая не выпускала доставшееся ей добро, была не менее сведуща в Сунне, чем ее соперница из Куфы, и сразу же ответила ей:
— Нет! Добро принадлежит мне благодаря словам пророка (мир и молитва над ним!), которые мудрецы сохранили и передали нам: «Зверь принадлежит не тому, кто его поднимает с лежки, а тому, кто его добывает».
И когда халиф услышал эти цитаты, он нашел их настолько точными, что этой ночью он удовлетворил двух отроковиц в равной степени.
2
Дамиетта (Думьят) — портовый город в Египте, в дельте Нила, примерно в 200 км к северу от Каира.
4
ХосровI Ануширван (501–579) — шахиншах из династии Сасанидов, правивший Ираном с 531 по 579 г., один из героев памятника персидской литературы, национального эпоса иранских народов «Шахнаме».