Затем царь подарил Абу Киру прекрасное почетное платье, кошелек с тысячей динаров и сказал ему:
— Можешь истратить эти деньги на свои удовольствия, пока не готова новая красильня.
И сверх того, подарил ему царь двух молодых слуг и великолепного коня с прекрасным седлом из синего бархата и шелковым чепраком[1] того же цвета. И предоставил, кроме того, в его распоряжение большой дом с роскошным убранством и множеством рабов.
Теперь Абу Кир, одетый в парчу и верхом на прекрасном коне, казался блестящим и величественным, как какой-нибудь эмир или сын эмира. На другой же день он, предшествуемый двумя зодчими и двумя юношами, очищавшими ему дорогу, отправился по улицам и базарам искать место для своей красильни. Наконец понравилась ему большая сводчатая лавка в самой середине базара, и сказал он:
— Вот это превосходное место!
Тотчас же зодчие и рабы прогнали владельца и немедленно стали ломать с одной стороны, строить с другой, и выказали такое усердие, исполняя приказание Абу Кира, сидевшего на лошади и говорившего им: «Вот здесь нужно сделать так, а там вот как», что в самое короткое время отстроили красильню, подобной которой не было нигде на свете.
Тогда царь позвал его и сказал ему:
— Теперь остается только пустить красильню в ход, но без денег ничто не может запуститься. Поэтому вот для начала пять тысяч золотых динаров. С нетерпением буду ждать доказательств твоего красильного искусства.
И взял Абу Кир пять тысяч золотых динаров, тщательно спрятал их у себя дома и, купив дешево, за несколько драхм, необходимые краски, так как их никто не покупал и они лежали нераспакованные у москательщика[2], велел отнести их в красильню, где приготовил их и умело развел в больших и малых чанах.
На этом месте своего повествования Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.
А когда наступила
она продолжила:
Поэтому вот для начала пять тысяч золотых динаров. С нетерпением буду ждать доказательств твоего красильного искусства.
И взял Абу Кир пять тысяч золотых динаров, тщательно спрятал их у себя дома и, купив дешево, за несколько драхм, необходимые краски, так как их никто не покупал и они лежали нераспакованные у москательщика, велел отнести их в красильню, где приготовил их и умело развел в больших и малых чанах.
Тем временем царь прислал ему пятьсот рулонов белых тканей — шелковых, шерстяных и льняных, — чтобы он выкрасил их по-своему.
И Абу Кир выкрасил их по-разному, употребляя то одноцветные, то сложные краски, так что ни одна ткань не походила на другую; потом для просушки развесил он их на веревках, которые тянулись от его лавки с одного конца улицы до другого; и выкрашенные ткани, высыхая, становились яркими и представляли при свете солнца дивное зрелище.
Когда жители города увидели такое новое для них зрелище, они остолбенели от удивления; купцы запирали свои лавки и сбегались, чтобы лучше разглядеть; женщины и дети кричали от восхищения и все спрашивали у Абу Кира:
— Мастер-красильщик, как называется этот цвет?
А он отвечал им:
— Это гранатовый. Это оливковый. Это лимонный.
И называл он им все цвета среди восклицаний людей, поднимавших руки к небу от бесконечного восхищения.
И вдруг царь, предупрежденный, что все готово, появился верхом у входа на базар, предшествуемый скороходами, которые расчищали дорогу, и сопровождаемый почетным конвоем. И при виде переливающихся красок стольких тканей, покачиваемых легким ветерком в раскаленном воздухе, он пришел в неописуемое восхищение и долго оставался неподвижным, затаив дыхание и широко раскрыв глаза.
И даже лошади при виде необычного зрелища не только не испугались, но почувствовали прелесть красок и точно так же, как гарцуют они при звуках труб и кларнетов, загарцевали, опьяненные всем этим развевавшимся в воздухе великолепием.
Царь же, не зная, чем почтить красильщика, велел своему великому визирю сойти с коня, посадил Абу Кира на его место, приказав ему стать по правую руку свою, и, когда собрали все ткани, все вернулись во дворец, где Абу Кир был осыпан золотом, подарками и всякими преимуществами. Затем царь велел кроить из выкрашенных тканей платья для себя, для своих жен и для придворных и приказал выдать Абу Киру тысячу новых рулонов тканей, для того чтобы и эти были им так же дивно выкрашены; и скоро на всех эмирах, а потом и на всех должностных лицах появились цветные одежды. У Абу Кира, сделавшегося царским поставщиком, было так много заказов, что он стал самым богатым человеком того города; остальные же красильщики со старостой своим во главе явились к нему извиниться в своем прежнем поведении по отношению к нему и просили принять их учениками без жалованья. Он же не принял их извинений и прогнал со стыдом.
2
Москательными товарами (от