И уже по ее улыбке и по ее довольному виду увидел он, что излишне было бы настаивать на ответе. И обнял он Аладдина, много раз поздравил его и ушел с ним в залу, где уже приготовлен был обед со всем подобающим великолепием. И отведал он всего и нашел, что никогда не ел ничего такого превосходного, и что подано все несравненно лучше, нежели у него во дворце, и что серебро и все принадлежности восхитительны.
Между тем пришли ювелиры и золотых и серебряных дел мастера, которых стражники собирали по всей столице…
Но на этом месте своего повествования Шахерезада увидела, что приближается утро, и скромно приостановила свой рассказ.
И велел он подать себе великолепную лошадь из конюшни, устроенной джинном, сел на нее и направился во дворец отца супруги своей посредипочетного конвоя.
А когда наступила
она сказала:
Тем временем пришли ювелиры и золотых и серебряных дел мастера, которых стражники собирали по всей столице; и доложили о них султану, который тотчас же поднялся под купол с девяноста девятью окнами. И показал он им недоделанное окно и сказал мастерам:
— Нужно, чтобы в самый короткий срок вы сработали все, что требуется для этого окна по части инкрустации из жемчуга и разноцветных драгоценных камней!
И мастера ответили, что слушают и повинуются, и принялись во всех подробностях рассматривать работу и инкрустацию остальных окон и переглядываться круглыми от удивления глазами. И, посоветовавшись между собою, они пришли к султану и, после того как распростерлись перед ним по обычаю, сказали ему:
— О царь времен, в наших лавках не найдется и сотой доли драгоценных камней, нужных для украшения этого окна!
А царь сказал:
— Я доставлю вам все, что требуется!
И велел он принести плоды из драгоценных камней, поднесенные ему в подарок Аладдином, и сказал им:
— Возьмите, сколько потребуется, и возвратите мне остальное!
И ювелиры вымерили и высчитали, проверили несколько раз свои расчеты и ответили:
— О царь времен, все, что ты нам даешь, и все, что мы сами имеем, — всего этого недостаточно для того, чтобы украсить и десятую часть окна.
Султан обернулся к своим стражникам и сказал им:
— Ступайте в дома моих великих и малых визирей, эмиров и всех богатых людей моего царства и возьмите у них добровольно или насильно все имеющиеся у них драгоценные камни!
И стражники поспешили отправиться исполнять приказ.
В ожидании их возвращения Аладдин, заметивший несомненное беспокойство султана, начинавшего сомневаться в благоприятном исходе предприятия, и чрезвычайно радовавшийся этому в душе своей, захотел развлечь султана музыкой. И подал он знак одному из рабов своих, молодому ифриту, который тотчас же ввел в залу толпу певиц, и были они так хороши собою, что могли сказать луне: «Сойди со своего места, и я займу его!» А голоса у них были так очаровательны, что они могли сказать соловью: «Замолчи и слушай, как я пою!»
И действительно, им удалось немного развлечь султана своим стройным пением. Но как только возвратилась стража, султан передал ювелирам и золотых и серебряных дел мастерам все, что собрала она у богатых людей, и сказал им:
— Ну, что скажете вы теперь?
Они же ответили:
— Клянемся Аллахом, о господин наш, и этого еще далеко не достаточно! Нам требуется материала в восемь раз более этого, что имеем теперь! Сверх того, нам требуется три месяца на это дело, если даже будем работать денно и нощно!
При этих словах султан чрезвычайно огорчился, встревожился и почувствовал, что нос его удлиняется до самой земли от стыда перед бессилием при таких тягостных для султанского самолюбия о б стоятельствах.
Тогда Аладдин, не желая продолжать испытание, которому подверг султана, и вполне удовлетворенный, обратился к мастерам и сказал им:
— Возьмите то, что принадлежит вам, и уходите!
А страже сказал:
— Возвратите драгоценные камни их владельцам!
Султану же сказал:
— О царь времен, не пристало мне брать у тебя то, что раз подарено мною! Поэтому прошу позволить мне возвратить тебе эти плоды из драгоценных камней, а также позволить мне заменить тебя в деле украшения этого окна! Но подожди меня в покоях супруги моей Бадрульбудур, потому что я не могу работать и распоряжаться, когда на меня смотрят!