И он прибыл таким образом, обогащаясь впечатлениями, к дворцу самого султана Каира, которым тогда был султан Махмуд.
И подошел он к окнам дворца и, опершись на свой посох дервиша, предался размышлениям о жизни, протекавшей в этом внушительном жилище султана страны, и о множестве занятий, беспокойств и всевозможных забот, в которые постоянно была погружена эта жизнь, не говоря уже об ответственности перед Всевышним, Который видит и судит все деяния царей. И он развеселился в душе своей, подумав о том, что он освободился благодаря разоблачению своего рождения от столь тягостной и сложной жизни и променял ее на существование, полное воздуха и свободы, и вместо всего своего имущества и доходов имеет только рубаху, льняную одежду и посох. И он почувствовал в себе величайшее спокойствие, которое освежило его душу и заставило его забыть все его прошлые волнения.
И вот как раз в этот самый момент султан Махмуд, возвращаясь с охоты, вступал в свой дворец. И он заметил дервиша, опирающегося на свой посох и не замечавшего ничего окружающего. И он был поражен благородной осанкой этого дервиша, и изящной позой его, и одухотворенным видом его. И он сказал себе: «Клянусь Аллахом, вот первый дервиш, который не побирается, проходя мимо богатых господ. Без всякого сомнения, история его должна быть необыкновенной историей».
И он послал к нему одного из господ своей свиты, чтобы пригласить его войти во дворец, так как он желал побеседовать с ним. И дервиш не мог сделать ничего иного, как только повиноваться и исполнить просьбу султана. И это был для него второй поворот судьбы.
И султан Махмуд, отдохнув немного после утомительной охоты, приказал дервишу войти и предстать перед ним, и приветливо принял его, и стал ласково расспрашивать о его положении, говоря ему:
— Благодать над тобою, о почтенный дервиш Аллаха! Судя по твоей наружности, я полагаю, что ты, должно быть, сын благородных арабов Хиджаза или Йемена!
И дервиш отвечал:
— Аллах один благороден, о господин мой! Я же не больше, как бедный человек, нищий!
И султан Махмуд начал опять:
— В этом нет ничего невозможного! Но какова причина твоего прихода в эту страну и твоего присутствия под стенами этого дворца, о дервиш? Это, должно быть, поистине необыкновенная история! — И он прибавил: — Аллах над тобою, о благословенный дервиш! Расскажи мне твою историю, ничего не скрывая!
И дервиш при этих словах султана не мог сдержать слез, упавших из его глаз, и сердце его сжалось от сильного волнения. И он отвечал:
— Я не скрою от тебя ничего, о владыка, из моей истории, хотя воспоминание о ней полно для меня и горечи, и сладости. Но позволь мне не передавать ее в обществе других.
И султан Махмуд поднялся со своего трона, сошел к дервишу и, взяв его за руку, отвел в отдаленную залу, где и заперся вместе с ним. Потом он сказал ему:
— Теперь ты можешь говорить без всякого опасения, о дервиш!
Тогда прежний султан, усевшись на ковре перед лицом султана
Махмуда, сказал:
— Аллах велик! Вот моя история.
И он рассказал все, что с ним произошло, от начала и до конца, не пропуская ни одной подробности: и как он отказался от престола, и как он преобразился в дервиша, чтобы, странствуя, забыть о своих несчастьях. Но не стоит повторять это.
Когда султан Махмуд услышал о приключениях предполагаемого дервиша, он бросился к нему на шею, с открытым сердцем облобызал его и сказал ему:
— Слава Тому, Кто низводит и поднимает, Кто уничижает и возвеличивает постановлениями Своей мудрости и Своего всемогущества! — Потом он прибавил: — Поистине, о брат мой, твоя история есть великая история, и твое наставление есть великое наставление! Да возблагодарится тебе за то, что ты облагородил слух мой и обогатил разум мой! Скорбь, о брат мой, есть огонь, который очищает, и коловращение времени исцеляет очи, слепые от рождения! И теперь, когда мудрость избрала твое сердце своим жилищем и когда добродетель и смирение перед Аллахом дали тебе больше титулов благородства, чем дано сыновьям царей тысячелетнего господства, не будет ли мне дозволено выразить одно желание, о величайший?
И бывший султан сказал:
— Над моей головой и перед моими глазами, о великодушный султан!
И султан Махмуд сказал:
— Я бы желал быть твоим другом! — И, говоря это, он вновь обнял бывшего султана, ставшего дервишем, и сказал ему: — Сколь прекрасна отныне будет наша жизнь, о брат мой! Мы будем вместе выходить, вместе возвращаться, и по ночам мы будем обходить, переодетыми, различные части города для того, чтобы приобретать духовные дары, которые могут дать нам эти прогулки. И в этом дворце все будет нам принадлежать пополам в полной сердечности. Пожалуйста, не отказывай мне, потому что отказ есть один из видов скупости!