И султан, предшествуемый дрожащей Фаризадой и сопровождаемый обоими братьями, направился в тень.
И прежде всего поразил взоры султана Хосрой-шаха сноп золотой воды. Он остановился на минуту, изумленно глядя на него, и воскликнул:
— Чудесная вода, так приятно смотреть!
И подошел он поближе, чтобы лучше разглядеть, а тут вдруг услышал хор Поющего Дерева. И с восхищением прислушивался он к этой небесной музыке и долго слушал. А потом воскликнул:
— Это музыка, какой я никогда не слышал!
И между тем как он, желая приблизиться к тому месту, откуда, как ему казалось, она исходила, пошел в ту сторону, музыка прекратилась и сад уснул в безмолвии. И среди этого безмолвия внезапно раздался голос Говорящей Птицы, громкий и взволнованный. И пела она:
— Добро пожаловать, султан Хосрой-шах! Добро пожаловать! Добро пожаловать! Добро пожаловать!
И когда прозвучала последняя волшебная нота этого дивного голоса, хор из всех птиц ответил:
— Добро пожаловать! Добро пожаловать!
И султан Хосрой-шах был восхищен и изумлен всем этим, и душа его, уже взволнованная всем, что пришлось ему перечувствовать в столь короткое время, преисполнилась умиления. И воскликнул он:
— Здесь дом счастья! О, я согласился бы отдать мое могущество и мой престол за возможность жить с вами, сыновья моего управителя!
Потом, когда он собирался расспросить Фаризаду и ее братьев о происхождении непонятных для него чудес, они показали ему Поющее Дерево и Говорящую Птицу.
И прежде всего поразил взоры султана Хосрой-шаха сноп золотой воды. Он остановился на минуту, изумленно глядя на него.
И Фаризада сказала ему:
— Что касается источника этих чудес, то я расскажу о нем господину нашему султану, когда он отдохнет.
И пригласила она султана в ту самую беседку, которая служила убежищем для Бюльбюль и куда только что принесли угощение на большом подносе. И сел султан на почетном месте. И подали ему на золотом блюде огурцы, начиненные жемчугом.
Султан, действительно любивший огурцы с начинкой, увидев их на блюде, которое подавала ему сама Фаризада, был тронут этим вниманием и не знал, как объяснить его. Но удивление его дошло до крайних пределов, когда он увидел, что вместо обыкновенной начинки из риса и фисташек огурцы начинены жемчужинами! И сказал он Фаризаде и братьям:
— Клянусь жизнью! Какой новый способ приготовления! И с каких это пор жемчуг заменяет рис и фисташки?
Фаризада готова была выронить блюдо и убежать от смущения, когда Говорящая Птица возвысила голос и назвала султана по имени, говоря:
— О господин наш Хосрой-шах! — Султан поднял голову к Птице, которая степенно продолжила: — О господин наш Хосрой-шах! А с каких пор дети персидской султанши превращаются при своем рождении в животных? Если, о царь времен, ты поверил некогда такому невероятному обстоятельству, то теперь не имеешь права удивляться такой простой вещи. — А затем прибавила: — Вспомни, о господин наш, слова, которые слышал однажды вечером в смиренном жилище! Если ты забыл эти слова, то позволь рабе Фаризады повторить их тебе. — И нежным, подобным девичьему говору голосом она сказала: — О сестры мои! Когда я буду супругой султана, у нас будет благословенное потомство, потому что сыновья, которых дарует нам Аллах, будут во всем достойны своего отца; дочь же, которая порадует глаза наши, будет улыбкой самого неба. Волосы у нее будут с одной стороны золотые, а с другой серебряные; слезы ее, когда она заплачет, будут жемчужинами, смех — золотыми динарами, а улыбки — распускающимися розами.
И при этих словах султан схватился за голову и зарыдал. И старое горе дало себя почувствовать даже сильнее, нежели в прежние дни. И все мысли, подавленные в глубине его доведенной до отчаяния души, прихлынули к его сердцу и разорвали его.
И скоро снова раздался голос Бюльбюль, но теперь он звучал радостью и счастьем. И пела она:
— Подними покрывало перед отцом твоим, о Фаризада!
И Фаризада не могла ослушаться голоса своей подруги, и приподняла она покрывало. И вместе с покрывалом упала и повязка, сдерживавшая ее волосы. И султан увидел это и, протянув руки вперед, встал с громким криком. А голос Бюльбюль закричал ему:
— Твоя дочь, о султан!
И действительно, волосы у нее были с одной стороны золотые, а с другой серебряные; на ее веках висели жемчужины — слезы радости, а на губах распускалась роза.
И в ту же минуту султан взглянул на братьев-красавцев. И узнал он в них себя. А голос Бюльбюль закричал ему: