И ехали они сначала вместе и прибыли в один хан, расположенный в месте, где дорога разделялась натрое. И здесь они остановились, сели за еду и условились, что их отсутствие продлится ровно один год — ни на один день больше и ни на один меньше. И назначили они, что по возвращении они сойдутся в том же хане при условии, что первый прибывший будет дожидаться своих братьев, пока наконец не соберутся все трое, чтобы вместе предстать перед султаном, отцом их.
И по окончании еды они умыли руки и, обнявшись и пожелав взаимно счастливого возвращения, сели на коней, и каждый отправился своей дорогой.
И вот царевич Али, старший из трех братьев, через три месяца пути по равнинам и горам, по степям и пустыням прибыл в одну из приморских стран Индии — в царство Бишангар. И он остановился в большом хане, в котором останавливались купцы, и занял для себя и раба своего самую большую и чистую из комнат. И после того как он отдохнул от трудностей своего путешествия, он вышел, чтобы ознакомиться с городом, который был обнесен тремя стенами и имел два парасанга в длину и в ширину. И прежде всего он отправился прямо на базар и чрезвычайно удивился ему, так как он состоял из нескольких больших улиц, которые выходили на центральную площадь с прекрасным мраморным бассейном посредине. И все эти улицы были покрыты сводами и были прохладны и хорошо освещены сквозь отверстия, проделанные вверху. И каждую улицу занимали торговцы различных национальностей, но каждая из них содержала в себе товары только одного рода. И в одной улице вы увидели бы тонкие индийские полотна, цветные ткани, блиставшие чистыми и живыми оттенками цветов и украшенные рисунками, представлявшими животных, поля, леса, сады и цветы; были там персидская парча и китайский шелк; а в другой улице вы увидели бы прекрасный фарфор, блестящий фаянс, красивых форм вазы, блюда тонкой работы и чашки всевозможной величины; а рядом с этой, в третьей улице, вы увидели бы большие кашмирские шали, которые можно было, сложив, целиком зажать в руке, настолько они были тонки и нежны; и были там ковры для молитвы и другие всяких размеров; слева же от этих улиц находилась улица ювелиров и золотых и серебряных дел мастеров, которая запиралась с обоих концов двумя стальными дверями; и она блистала самоцветными камнями, бриллиантами и золотыми и серебряными изделиями, и всего этого было неслыханное множество. И, прогуливаясь по этому ослепительному базару, он с удивлением заметил, что в этой толпе индийцев и индианок, которые толпились перед окнами лавок, даже женщины из народа носили ожерелья, браслеты и украшения на ногах, в ушах и даже в носу и что чем белее был цвет лица у женщин, тем выше было их общественное положение и тем более драгоценны и блистательны были их украшения, хотя более темный цвет лица других женщин имел то преимущество, что выгодно оттенял блеск драгоценных украшений и белизну жемчугов.
Но что в особенности очаровало царевича Али, так это множество мальчиков, которые продавали розы и жасмин, и приятный вид, с которым они предлагали их, и ловкость, с которой они сновали в толпе, постоянно находившейся на улицах. И он удивлялся необыкновенной любви индийцев к цветам, которая заходила так далеко, что они не только их носили всюду на себе, в волосах и в руках, но даже клали их за уши и в ноздри. И все лавки были украшены вазами, полными роз и жасмина, и весь базар был наполнен благоуханием, и в нем можно было прогуливаться, точно в висячем саду.
Когда царевич Али насладился созерцанием всех этих прекрасных вещей, он пожелал немного отдохнуть и принял приглашение одного купца, который, сидя в своей лавке, жестом и улыбкой попросил его войти и присесть. И когда он вошел в лавку, купец посадил его на почетное место, и стал угощать его прохладительными напитками, и не предложил ему ни одного праздного или нескромного вопроса, и не пытался навязать ему никакой покупки, настолько он был воспитан и так хороши были его манеры. И царевич Али крайне высоко оценил это и сказал себе: «Какая очаровательная страна! И как утонченны ее обитатели!»
И он настолько был прельщен учтивостью купца и его знанием жизни, что тут же пожелал приобрести все, что находилось в его лавке. Но потом он подумал, что ему некуда будет деть все эти товары, и поэтому удовольствовался пока простым знакомством с этим купцом.